Дар дождя. Тан Тван Энг
попытался получить ответ на мучивший меня вопрос, зайдя с другой стороны. Эндо-сан много раз повторял: «Веди разум, а все остальное последует». Учиться обращению с винтовкой в джунглях было совсем не то же самое, что в легкой атмосфере Пенангского стрелкового клуба, где тренировалась Изабель. Все наше путешествие, начавшись на радостной ноте, теперь наполнилось неизвестностью. Возможно, из-за того что мы находились в сердце диких джунглей, где всякое могло случиться. Стремясь к чему-то, выходившему за узкие рамки привычной жизни, я заплыл слишком далеко от берега; внезапно единственным моим желанием стало вернуться домой.
Меня не переставало удивлять, как Эндо-сану удавалось чувствовать любое мое настроение и распознавать неуверенность. Он забрал винтовку и произнес:
– Умение стрелять не означает, что ты должен применять оружие на практике. Я бы очень хотел, чтобы тебе никогда не пришлось его применять. Я никогда не применял оружие против кого бы то ни было, особенно такое грубое, как огнестрельное. Если будешь силен здесь, – он легко коснулся моей головы, – никто не сможет заставить тебя им воспользоваться.
Он сел на корень фигового дерева.
– Понимаешь?
– Сопротивление. Чтобы укрепить разум, необходимо сопротивление, что-то достаточно прочное, чтобы с ним сражаться.
Эндо-сан кивнул.
– Ты же видел, Каназава-сан держит продовольственный магазин. Иногда ему приходится заказывать особые товары. Он заботится о японских скупщиках каучука в этом районе. На его деревню стали нападать пираты. Он вынужден иметь средства самообороны.
– Пираты? Откуда?
Он пожал плечами:
– С Суматры, с Явы. Рыбаки боятся ходить в море, страдает рыбный промысел.
– А как Каназава-сан здесь оказался?
Эндо-сан не ответил. Он встал и поклонился.
– Урок окончен. Уже темнеет. Нам пора возвращаться в деревню.
Пока он вел меня к выходу из джунглей, я понял, что, несмотря на мои попытки направить его мысли туда, куда мне хотелось, он без усилия оторвал меня от земли и крутанул в воздухе. С одной стороны, мне очень хотелось узнать то, о чем он промолчал, но с другой – я получил очередное напоминание, какой замечательный учитель меня избрал, и это было для меня очень важно.
Каназава-сан устроил нас у себя дома. За ужином вокруг нас хлопотала его жена, подливая чай и саке. Вместе с нами ели несколько скупщиков каучука. Все они были довольно молоды, говорили по-малайски, и внутри каждого чувствовалась неизъяснимая стойкость. Я не умел распознавать это качество, пока не начал тренироваться с работниками консульства, – и только тогда до меня дошло, что встреченные мною скупщики напоминали хорошо обученных солдат.
Разговор шел про недавнее нападение пиратов.
– Новое оружие очень кстати, – заявил один из них. – Теперь мы от них избавимся.
– Мы и так многих порешили, – заявил другой, поднимая чашечку с саке.
Скупщики хором засмеялись, но с количеством выпитого их настроение ухудшалось.
– Эндо-сан,