Три места под солнцем. Марина Серова
– первый сорт. Брат-то у тебя симпатичный?
Тони резко развернулся, глаза его горели бешенством.
– Да чего ты прицепилась-то? – заорал он. – Брат, девки, бабки. Не нравлюсь – вали, откуда пришла. Достали все.
Ого! Щенок умеет не только вилять хвостиком и хвастать несуществующей костью! Бедный, бедный мальчик. Я протянула руку к его голове, он шлепнул по руке. Больно. У Джека Лондона читала, что если щенок огрызается, надо все равно настоять на своем. Лаской ли, кнутом, но чтобы он позволил тебе то, что ты от него хочешь. Я протянула руку во второй раз, уверенно и твердо глядя ему в глаза. Он втянул голову в плечи, сверкнул на меня глазами, но брыкаться не стал. Я погладила его по голове, обвила руками за шею.
– А мне ты нравишься. Ты, и больше – никто. Только я женщина дорогая. И ты обязан мне соответствовать. Я помогу тебе, и тогда все сдохнут от зависти, все, включая твоего братца и папашу. Они еще на коленях приползут…
Куда приползут, зачем? Звучит эффектно, но непонятно и театрально. Впрочем, Тони сейчас было не до логики. Он лихо включился в разыгранный мной спектакль и, послушный воле режиссера, четко заиграл свою роль. Как и я свою. И, как ни странно, моя роль захватила меня не меньше, чем Тони. Будто режиссером этого действа была не я. Будто я тоже была лишь марионеткой в руках того, кто стоял выше нас.
Сегодня Алина примчалась ко мне на работу. Устроила целую заваруху на проходной, бедная вахтерша тетя Валя! Пришлось попросить, чтобы ее пропустили.
– Алина, ты до вечера подождать не могла?
– Какой вечер? Вечером ты выжатая как лимон и такая же кислая, а мне нужен сильный напарник. Смелый духом и полный сил. Ты почему не в майке? Я же велела носить ее на работу! Черт, бейсболку я тебе так и не принесла. Ладно, завтра принесу, в комплекте они эффектнее смотрятся. Майка черная с красной надписью: «Нет – наркотикам», а бейсболка – все наоборот.
– «Наоборот» – это с надписью «Наркотикам – да»? – невинно поинтересовалась я.
– Нет, красная с черной надписью, – строго ответила подруга, – и я вообще не понимаю, как можно острить, когда…
– …нация вырождается, а наркомафия спокойно себе пьет кофе под пальмами, – продолжила я за нее. – Кофе будешь?
– Растворимый? – поморщилась подруга. – Давай. А что у вас, нормальной кофемашины нет? Я эспрессо люблю. Ладно, давай что есть. С шоколадным ликером и в маленькой чашечке.
Я беспомощно развела руками.
– И ликера нет? Чем ты вообще здесь занимаешься? Да и кабинет у тебя… Что это за стена напротив? И ты спокойно сидишь на работе, когда перед глазами у тебя пустая кирпичная стена? Так же рехнуться можно!
– Я не сижу, – попыталась возразить я, – я работаю.
– Вижу, как ты работаешь. Так, завтра покупаешь кофеварку или, на худой конец, приносишь джезву и электрическую плитку. А почему ты приносишь? – тут же возмутилась она своему предложению. – Это директор должен заботиться о своих сотрудниках. Как его фамилия? Кабинет в этом же здании? Да, стена! Завтра