Простофиля. Ефим Семёнов
связал свою пару клиент.
Типаж: Нравится.
Маркеш: От Ванитина.
Типаж:В Котландию.
Маркеш: С тобой.
И они направились в удивительную, полную чудес и магии провинцию Котландских холмов. Каждый из приятелей преследовал свою цель, Типаж был заложником ручьев, а Маркешу просто необходимо было новое веяние и течение, что могли унести с собой воспоминание о проминании Ванитина в Стул.
Огромные пустоши холмов Котландии ласково и трепетно ласкали их слух дивными напевами Ландскоков, завсегдатаев данных провинций и по-совместительству лучших производителей пробок для стульев.
– Мы попали.– заметил Маркеш, высаживая на ходу очередную пару готовой продукции.
Осмотревшись и поняв, что во многочисленной системе зависаний и проминаний не найдется места, чтобы не попробовать очередной проход к месту высаживания, странники решили прилечь и отдохнуть в низине Пуха, названной так в честь судьи, по воле равных которому свершился первый полет Типажа. Мелкие букашки и насекомые нескончаемой чередой пробовали облюбовать их незащищенные продукцией Маркеша участки нежных окончаний, но им до них не было никакого дела, так как Пуха славилась своей гравитационной независимостью от норм притяжения прекрасного к сплоченному. Многомордая закты так и норовила атаковать лакомые кусочки отдыхающих, ведь природа наградила ее антигравитационной вакуумной пробкой, что могла быть подвержена угрозе только во время перемещения. Словно змейка, пробиралась она в доль ножки спящего Маркеша, красиво потягивающего свой отдых в спутника по имени Типаж.
На одно мгновение тот усомнился в существовании человека как личности, настолько прекрасным стал миг пробуждения в неотвратимой позе взгляда закты, огромные пучеглазые зрачки выдавали всю прелесть прикосновения Маркеша, что продолжал затягивать свой отдых в удобную пижамную ступень. Ловким касанием пальца она улетела в невиданные дали, что вырисовывало ей воображение полета, с детства та мечтала окунуться в атмосферный натиск, который был неподвластен ее способностям, но легко поддавался вмешательству третьей силы, волей случая столкнувшей ее с Типажом.
– Пора вставать.– прошептал Маркешу проснувшийся от летаргического сна Типаж.
Тот лишь поводил интуитивно боками, давая понять своему попутчику, что величественность дня пока для него безусловна.
– Я тебя лизну.– со смехом в голосе продолжил Типаж.
Его ножка безрефлекторно подалась в обратно-поступательную связь со всем отдыхающим организмом, что улавливал признаки тревоги от наступающего прояснения. Он очнулся, увидев перед собой белоснежную улыбку товарища по Пуху, уже собравшегося в путь.
– Я тебя догоню.– сказал Маркеш, прикидывая проект очередной пары.
Котландские холмы превратились в хорошо знакомые холмики, что всем близки по добрым рассказам старожил путешествий. Ландскоков долго искать не пришлось, так как местность уже довольно удобно простиралась их умам и рассудку. Главным из них оказался старый Гаскоч, что не стал проводить друзьям