Слива любви. София Осман
унижаете меня. Радость не выйдет искренней.
– Так сыграйте! Вы обязаны играть!
Марчелло изобразил восторг: лоб покрылся мелкими морщинами, белоснежный ряд зубов открылся в оскале.
– ЭтоВы так радуетесь? – уточнила женщина. – Радоваться нужно так.
Она обворожительно улыбнулась. Обычно ледяной взгляд вдруг засиял мягким светом. Лариони в очередной раз ужаснулся способности женщин к внезапным переменам.
– Я радуюсь Вам именно так, как изображаю, уважаемая, – хмуро проворчал Марчелло.
– То есть радости я у Вас не вызываю? – Клара покачала головой. – Изобразите тогда, что вызываю.
Лица Марчелло осталось мрачным.
– Аа-а, – протянула женщина.
– Давайте другой пример, – буркнул Лариони.
– Хорошо. Вы видите Левшинского после долгой разлуки!
Лариони хмыкнул.
– А он был бы Вам рад, – с укоризной заметила женщина.
– Можно я встречу Лауру? – перебил её мужчина.
– Да кого угодно, лишь бы в радость!
Марчелло исподлобья резко взглянул на учителя и лукаво улыбнулся. Небольшие миндалевидные глаза еще больше сузились, плутовато блуждая по женскому лицу.
– О-о-о. Запомните, Лариони. Это никакая не радость, но мы непременно это используем! – потешалась Клара. – Проехали. Дальше. Выдайте мне грусть!
Лариони впал в уныние.
– Это тоска, а мне нужна грусть! Ну представьте, как вашу собачку сбило такси, – предложила она.
– В смысле? Жюли? – воскликнул Марчелло и сделал шаг вперед.
– О, прекрасно! Запомните! Это, конечно, не грусть, но тоже пригодится. А теперь я хочу, чтобы Вы сопереживали.
Лариони построил брови домиком.
– Очень неплохо! Побольше красноречия! – похвалила Клара. – Сделайте попытку заплакать!
Марчелло удивился:
– Да что мне плакать? Я не плакал никогда, точнее, только раз!
– Когда?
– На похоронах бабушки, мне было шесть!
– Вспомните это! – безжалостно потребовала Клара.
– Но это болезненно!
– Немедленно дайте мне бабушку! – резко командовала женщина.
Лариони скривил лицо и опустил глаза.
– Хорошо, оставим. Теперь мне нужен триумф! Хоть триумф-то Вы сможете мне дать?!
Лариони высокомерно поднял голову.
– Это Вы что делаете?
– Торжествую.
– Вы заносчивый нарцисс? Триумф – он такой. – Клара безмятежно разгладила лицо и расплылась в торжествующей полуулыбке.
Лариони попытался повторить.
– Расслабьте подбородок, Марчелло.
Мужчина повиновался.
– Отчего опустили щеки? Почему они лежат, как два кулька? Дайте мне плавный подбородок, Лариони.
– Как я могу дать отдельно подбородок, если он связан со всем остальным?! – возмутился мужчина.
– Вот этим, Лариони, и отличается талант от гениальности! – глубокомысленно заметила Клара. – Сделайтесь милым.
Лариони