Маленькая хозяйка большой таверны. Оксана Гринберга
так это в том, что я не испытывала горя, став вдовой.
Наоборот, смерть Флорена принесла мне огромное облегчение. Страшный человек, которого я боялась все семь лет нашего брака, упокоился. И пусть Святая Эрдина…
Тут я снова закрыла глаза, понимая, что сейчас моя несчастная голова расколется на две части. В одной будут работа двадцать часов в сутки и горные лыжи раз в году, а вторую займут лошади и кареты.
– Я очень странно себя чувствую, – пожаловалась я Эдварду Блейзу. – Голова словно в тумане. Может быть, у вас найдется таблетка, которая снимает эти самые… последствия ментального воздействие?
Ничего подобного у него не было. Только доброе слово.
Вернее, это слово оказалось так себе, потому что возиться со мной он не собирался.
– В скором времени это пройдет, госпожа Дюваль, – заявил он все так же холодно, после чего добавил, что у него много дел. – Сейчас мы закончим с документами, я верну ваш паспорт, и вы сможете идти. У входа в цитадель вас дожидается дочь.
– Дочь!.. – пробормотала я. – Да, у меня есть дочь. Ее зовут Анаис, и я ее родила шесть лет назад…
– Нисколько в этом не сомневаюсь! – отозвался он безразлично. – К тому же я подпишу вам бумагу, что вы чисты перед законом. Сохраните ее, она вам еще пригодится. – Затем добавил: – Надеюсь, вы понимаете, что все имущество вашего мужа, включая столичный особняк, загородное имение в Барви и деньги со счетов Флорена де Эрве в Банке Виллерена отошли к казне. Его вина не подлежит сомнению.
На это я уставилась на королевского мага, пытаясь уложить сказанное в голове.
Внезапно я в полной мере осознала, что потеряла не только городской особняк и загородное имение в Барви.
Моего новенького коттеджа в Лесном Поселке тоже нет. Машины не существует – потому что еще не изобретен двигатель внутреннего сгорания, – а моей работы здесь нет и в помине.
Все это осталось в прежней жизни.
– Куда же мне идти? – спросила я у Эдварда Блейза, посмотрев в его синие глаза.
На это королевский маг пожал плечами, заявив, что его такие вещи не касаются. Тут писарь угодливо протянул ему бумагу, на которой господин дознаватель поставил печать и размашистую подпись.
– Это вам, госпожа Дюваль! – протянул мне бумагу после того, как чернила подсохли.
И я ее взяла. Сложила вдвое, затем в четверо. Хотела сложить еще раз, но вовремя очнулась.
Да, Эдвард Блейз прав, такой документ мне еще пригодится!
– Так куда же мне идти? – вновь спросила у него, неожиданно поняв, что сейчас меня выставят из этой комнаты, потому что у мага полным-полно дел.
Наверное, его ждут допросы тех, кто причастен к заговору. Или же непричастен, и ему предстоит это выяснить. Зато меня за дверью ждет дочь. Анаис – светловолосый ангелочек, которую я любила больше всего на свете.
И мы с ней пойдем… непонятно куда!
– Вам стоит вернуться к своим родственникам, – неожиданно отозвался маг, и его голос прозвучал устало