Бунт османской Золушки. Наталья Андреева
уже бьющийся в припадке шехзаде лихорадочно стал сдирать с пола своей золотой клетки мягкие ковры. И наваливать их на диван, на сундук, приставленный к двери, чтобы заглушить эти страшные шаги в гулком дворцовом коридоре. Шаги его палачей.
– Да здравствует восемнадцатый султан Великой Османской империи Ибрагим хазретлири первый!
– Слава султану Ибрагиму!
– Слава!
Он захохотал: врете! Вы меня не обманете! Вы хитрые, но я хитрее!
– Откройте, о великий султан!
– Повелитель, примите нашу клятву верности!
Он с трудом заполз под свисающий с сундука ковер, спрятав под ним голову, сжался в комок и зажал ладонями уши. Еще хотя бы минуту…
– Ибрагим, сынок, открой!
Мама?! И она с ними заодно?! Предательница! Вокруг одни предатели!
– Убирайтесь! Я хочу жить! Жить!!!
– Сынок, ты будешь не только жить, но и править! Твой старший брат Мурад только что скончался. Теперь ты султан. Восемнадцатый султан Османской империи.
– Слава новому султану!
– Слава Ибрагиму хазретлири!
– Врете! Вы хотите, чтобы я вышел! Но я не выйду! Нет! Потому что вы меня убьете!!
За дверью затихли. Потом он услышал, как мать спросила у его палачей:
– Что будем делать? Не ломать же дверь. Он теперь правитель. Наш султан.
– Как прикажете, валиде. Дверь надежная, но сломать ее можно.
Мать молчала, видимо, раздумывала. Кёсем-султан недаром столько лет держала империю в своих маленьких, но цепких руках. Она была очень умной, его мать. Умной и хитрой. Ибрагим насторожился. Мать сейчас попытается его обмануть. Так и есть: она заговорила вкрадчиво, как в детстве, когда убаюкивала его, еще малыша:
– Ибрагим, сыночек мой, выйди к своим подданным. Мы все коленопреклоненно ждем, когда новый султан объявит нам свой сиятельный лик. Отныне мы все верны тебе и готовы тотчас исполнить любой твой приказ.
– Тогда принесите мне труп моего брата! Если вы не врете и он и в самом деле умер!
За дверью зашушукались. Он ясно слышал каждое слово, с его тонким слухом ничей другой во всем огромном дворце не мог сравниться. Они и в самом деле говорят о Мураде. Что он умер. Лжецы!!!
– Сынок, ты что, не веришь мне, своей матери?
– Нет!
– Что делать, Кёсем-султан?
– Несите моего сына. Мурада.
– Но…
– Вам приказывает сама валиде-султан! Живо!
Он услышал в коридоре топот ног. Часть из тех, кто толпился под его забаррикадированной изнутри дверью, удалилась. Он затаился под душным ковром, слушая дыхание матери. Она взволнованна. Но не зла. Мама…
Как же хочется прижаться к ее груди! Мама, мамочка… Он отогнал от себя эти трусливые мысли. Там, где его мать – там смерть! Сколько его единокровных братьев умерло, пока правил старший, Мурад? О, жестокое чудовище! Мехмед… Баязид… Сулейман… Или Мехмеда задушили не по приказу Мурада? Это было гораздо раньше, когда правил Осман. Их сводный брат.
Ибрагим