Красный человек. Денис Александрович Игумнов
первого этажа, темнел лаз колодца. Угольщики по очереди проваливались в ограниченную кирпичной кладкой дыру, спускались в крепостное тайное подземелье. Там своих солдат ждал их полевой вождь – такой же угольщик, как и они, – немного выше их ростом, с более светлой, отдающей в серое чернотой кожи и с грубыми кривыми шрамами, идущими вокруг головы – следами давнего ритуального вскрытия черепа. Каждого ребёнка ночные воры показывали командиру и уносили в темницу. Там детей открепляли со спин, бросали в клетки, оставляя в ожидании наступления их очереди.
Вождь угольщиков – Вскрытый, стоял и смотрел безучастно на вереницу его охотников, вернувшихся с добычей, до тех пор пока на спине одного из демонов не увидел чем-то приглянувшегося ему младенца – того самого, которого украли из нового сруба. Рядовой угольщик встаёт на колени, превращая своё тело в жертвенный алтарь. Вскрытый подходит, заносит длань и его пальцы, став кинжалами, пробивают грудь младенца и вырывают маленькое трепещущее сердечко. В левой руке вождя материализуется железный сосуд, в него он собирает кровь. Плач прекращается, угольщик, встряхнув холкой, как мокрый пёс, кидает трупик в угол. Рядовые уходят, оставляя вождя, сжимающего в кулаке тёплый кусок сердечной мышцы, одного. Вскрытый, наклонив голову, смотрит на кулак, потом делает шаг назад, ещё шаг и следующий. Так задом он и двигается по коридорам, поворачивает, наклоняется под арками, пролазит в узкие отверстия-норы и добирается до кладовки – в ней, на полках-нишах, вырытых в земляных стенах, лежат тысячи белёсых, холодных кукол величиной со взрослого человека. Безжизненные чурки без лиц и отличительных анатомических черт. Все одинаковые, все похожие на мертворождённых близнецов, слепленные из добытого в царстве Камора трупного воска – сала, соскоблённого со стенок адских котлов. Их сваяли, и они ждут своего часа.
Вскрытый берёт одну чурку и впихивает в неё детское, невинное сердце. По воску пробегает световая волна, члены размягчаются и воск светлеет изнутри холодным белым пламенем. Но это пока не жизнь, а её подобие, не подробная имитация, а процесс завода механизма существования перед ходом. Закончив с заготовкой, Вскрытый, сгорбившись и высоко подбрасывая колени, поскакал к туннелю, облицованному красными кирпичами, трубой уходящему в глубинные недра осквернённой земли. Там в нетронутом, необожжённом светилом мраке, на цепях, растянутый между стен за руки и ноги, заросшей в бороде и грязи, звездой висит голый человек – в прошлом благочестивый праведник, отшельник; в настоящем – святой, а в будущем – жертва и ворота в загробный мир. Демон заботится о нём, кормит – бесчестит скоромным, преобразуя дух в плоть, готовя открыть тайный проход для своего господина. Вскрытый насильно поит праведника детской кровью прямо над каменным пончиком вызова. Основная часть крови отправляется в желудок, а мелкие брызги оседают на камень.
Вырывание сердец у детей и кормёжка праведника кровью начинается ровно в полдень – время обратного