1888. Ж. Л. Готье
голову несчастной из стороны в сторону, затем приподняла запятнанную и затасканную рубашку женщины, которая была ей не по размеру.
Старая знакомая то хмурила брови, то играла неправильными желваками, то неразборчиво нашептывала себе под нос, прежде чем повернулась и озадаченно посмотрела на меня и констебля, который страшно разнервничался. Глядя на выражение лица мисс Дю Пьен, мне показалось, что она достаточно удивлена и находится в замешательстве.
– Интересно, – после долгого молчания выдавила из себя врач, снова рассматривая рану. – Разрезы неаккуратные, но человек, совершивший убийство, определенно имел минимальные знания в анатомии. К слову, женщина умерла в течение получаса. Для полного заключения нужно отвезти ее в морг.
Клаудия мгновенно организовала погрузку тела, договорившись с мужчинами из толпы, и, пока они, осчастливленные легкой подработкой, поднимали мертвую проститутку, я приметил потрепанную кошелку, лежащую в тени неподалеку.
В ней находились личные вещи убитой: гребень, кусок зеркальца, носовой платок и карточка прачечной с надписью: «Ламбет», с указанием адреса работного дома.
– Будете? – поинтересовалась мисс Дю Пьен, протягивая наполненный до отказа портсигар. – Возьмите столько, сколько хотите.
– Благодарю, – сухо ответил я, прикуривая от сигареты Клаудии. – Что еще скажете, пока рядом нет констеблей?
– Не похоже на бесчинства местных синдикатов, мозгов не хватит так изувечить тело. Изможденно выглядите, мистер Брандт, словно приболели.
Я усмехнулся, сделав один-единственный вдох табачного дыма, и сразу же стал слегка кашлять, но не как при простуде, а как будто неприятно запершило в горле, отчего я сильно злился, ведь мое желание покурить усиливалось с каждым днем, даже когда здоровье стало откровенно изменять.
Клаудия удивленно подняла брови, став свидетелем того, как я по своей воле потушил сигарету сапогом, но почему-то никак не прокомментировала это поистине историческое событие.
– Готовьтесь, Итан, – проворчала мисс Дю Пьен, оставляя окурок в кирпичной стене дома. – Едем в Сент-Джордж Филдс.
Я мельком осмотрел ее давно не крашенный скрипучий экипаж с исхудавшей лошадью и подозрительным бедняком за поводьями вместо кучера, и усомнился в большом финансовом состоянии женщины, каким она обладала ранее. Впоследствии выяснилось, что у транспорта был плох не только внешний вид, но и имелись существенные проблемы с рессорами.
Сжимая в кулаке карточку прачечной и зонт, я сел напротив Клаудии, принявшись с увлечением следить за тем, как она, тяжело сопя, делает неразборчивые пометки в своей толстой тетради. Судя по всему, у врача здорово испортилось настроение, ведь теперь, помимо работы в Бедламе, ей придется заниматься еще и официальными документами об осмотре покойной и ее последующем посмертном состоянии.
Мисс Дю Пьен переехала в Лондон из Франции больше пяти лет назад и на мои расспросы, что побудило ее это сделать, всегда отшучивалась