Закат лорда Аримана. Вендор Райс
построить нормальную семью. Одиночество, гордыня и пафос, а еще… – графиня подняла указательный палец. И на этих словах Вендор грубо прервал её речь. Наклонившись ближе к графине с явным отвращением на лице:
– А еще меня лишила лучшего друга одна мерзавка, которая теперь живет в его доме и пользуется теми благами, которые он заработал, рискуя своей жизнью во благо родине. Живет некая безродная дрянь, лишившая жизни своего мужа, благороднейшего человека. Она живет, он больше нет. Хотя быть должно на оборот!
Все понимали, что Вендор имеет в виду графиню. У Вендора с ней были свои давние счеты. Он считал, что именно она извела на тот свет графа Амерзи. Ариман, услышав подобное, попытался, как-то неловко заступаться за графиню, сказав неуверенно:
– Вендор ну, что ты… Так же нельзя… – но его слова вряд ли кто услышал. Из-за чего он стал ощущать себя еще более некомфортно. Он никак не мог повлиять на ситуацию. а вот Тримо уже не выдержал, сгорая от гнева, выпалил:
– Как ты смеешь безродная дворняга своими грязными намеками порочить графиню? Твой язык надо вырвать, поджарить и дать тебе съесть, чтоб больше не мог ни одной мерзости сказать!
Вендор брезгливо оглядел искаженное лицо Тримо и обратился к Ариману:
– Рад бал встрече Ариман! Я к тебе еще загляну, обсудим кое-что, а сейчас нам пора. Идем Дулиф!
Но, поравнявшись с Тримо, пальцем дал тому знак, что хочет шепнуть что-то на ухо. Троимо скаля зубы и сжимая губы, немного приблизился. Вендор негромко сказал, чтоб слышно было только Тримо:
– Ты наверно обиженно ждешь у покоев графини, когда там скрипит кровать по ночам, в надежде что и твоя очередь придет. Потому такой преданный?
Тримо подскочил от ярости на месте. Глаза его налились кровью. Видимо в чем-то Вендор оказался прав, так как правда больней всего задевает. Через хрип ярости с трудом можно было различить угрозы посылаемые вслед Вендору. Но графиня сдерживала своего подданного, уперев в его грудь сложенный веер. Дулиф несколько промедлил следовать за другом, видимо обдумывая, как и ему внести лепту в этот ситуацию. Он стал раскланиваться, прощаясь со всеми. И специально наступил графине на подол платья, слегка надорвав скрепляющие нити и оставив грязный след. Извиняясь и пятясь перед изумившейся графиней, что есть силы, толкнул Тримо своим задом, так, что тот, запнувшись, чуть не упал. Ариман, наблюдая все это, думал, что привалиться сквозь землю. Однако как только Дулиф, удалился, графиня также восхищенно глянула на Аримана и с очаровательной улыбкой сказала:
– Ариманушка прости за неловкую нелепость с этим невеждой. Я сейчас удалюсь привести себя в порядок, а потом мы обязательно с тобою еще поболтаем. Наедине!
После этих слов она приложила два пальца к своим губам и потом коснулась ими губ Аримана. Еще раз улыбнулась и, развернувшись, стала удаляться. Тримо шел рядом. Его всего трясло. Толи от гнева. Толи от ревности. Ариман выдохнул с облегчением.