Сожжение книг. История уничтожения письменных знаний от античности до наших дней. Ричард Овенден
от дворца Ашшурбанипала, – первую из десятков тысяч, впоследствии обнаруженных на этом месте.
Рич продал свою коллекцию откопанных любительским образом артефактов Британскому музею. Прибытие в Лондон первых клинописных табличек вызвало взрыв интереса к этому региону и рассуждений о том, какие еще сокровища могут скрываться в той земле. Коллекцию увидел в Лондоне Жюль Моль, секретарь Французского азиатского общества, который также читал опубликованные отчеты Рича. Моль незамедлительно убедил французское правительство послать свою собственную экспедицию в Месопотамию, ради соперничества с Британией во славу французской науки. В Мосул в качестве консула отправили французского ученого Поля-Эмиля Ботта, дав ему достаточно средств для проведения собственных раскопок, начавшихся в 1842 году. То были первые проведенные в регионе серьезные раскопки, и публикация их результатов в Париже в роскошно иллюстрированной книге «Monument de Ninive» (1849), снабженной рисунками художника Эжена Фландена, прославила их среди европейских элит. Мы не знаем точно, где и когда, но страницы этой книги в какой-то момент со все возрастающим удивлением листал молодой британский искатель приключений по имени Остин Генри Лейард.
Лейард вырос в Европе в богатой семье и провел детство в Италии, где запоем читал книги. Наибольшее впечатление на него произвели «Сказки тысячи и одной ночи» [7]. Со временем он полюбил древности, изящные искусства и путешествия. Повзрослев, он отправился странствовать по Средиземному морю, через Османскую империю, посетив в итоге страну, которую мы называем сегодня Ирак, сперва в обществе старшего товарища, англичанина по имени Эдвард Митфорд, а затем в одиночку. Добравшись до города Мосул, Лейард встретился с Ботта, который рассказал ему о своих открытиях в кургане Куюнджик. Возможно, именно там он увидел экземпляр книги «Monument de Ninive» [8], вдохновившей его начать раскопки, используя в качестве рабочей силы местных жителей, число которых достигало ста тридцати. Несмотря на то что археология как наука в то время находилась в зачаточном состоянии, его усилия оказались удивительно профессиональными и продуктивными. Исследования Лейарда сперва финансировал частным образом Стратфорд Каннинг, британский посол в Константинополе, так как раскопки стали предметом соперничества между Францией и Британией. В течение шести лет командой местных рабочих руководил и оказывал ей поддержку Ормуз Рассам, христианин-халдей из Мосула, брат британского вице-консула. Лейард и Рассам стали не только коллегами, но и близкими друзьями. С 1846 года Рассам исполнял роль секретаря и казначея на раскопках Лейарда, но вместе с тем вносил и немалый интеллектуальный вклад. Участию Рассама в этих сенсационных раскопках придается меньше внимания, чем оно того заслуживает, отчасти потому, что ему недоставало деловой хватки, чтобы продвигать себя посредством быстрых публикаций о своих находках, отчасти же потому, что некоторые его успехи подвергались очернению