Любовь и корона. Книга 2. Любовь и лёд. Ирмата Арьяр
провел подушечками пальцев по лицу стоявшей перед ним девушки, и на ее щеках появился легкий румянец. Ее грудь равномерно вздымалась, шевеля упавшую на обнаженный сосок темно-рыжую прядь, рыжие ресницы трепетали, а на алых блестящих губах играла чуть смущенная улыбка.
– Прекрасно! Совершенно, Марцела! – выдохнул император, и от его дыхания на длинных ресницах и гладких щеках девушки осели снежинки.
И не растаяли.
Алэр нахмурился. Осмотрел опочивальню, заваленную обломками льда с женскими очертаниями – неудачные экземпляры, которые он в досаде разбил и не удосужился убрать. Его взгляд упал на столик у ложа с хрустальным флаконом, горевшим рубиновой звездой.
– Время, время… У меня его нет! Особенно, на эксперименты. Если ее раскусили какие-то юнцы с первого взгляда, то мой ненавистный враг тем более поймет… Нет, не пойдет… нужна живая, теплая… А если… Растает или нет? Или попробовать иначе? Через кровь посредника… Хм…
Он осторожно, двумя пальцами взял рубиновый флакон с «Корнем солнца», взболтал, рассыпав по хрустальным стенам рыжевато-алые огненные отблески, и плеснул на дно стоявшего рядом бокала. Поморщился, когда в воздухе поплыл густой медовый запах.
– Выпей, Марцела, – приказал император снегурочке.
– Благодарю, мой император, – снежить присела в реверансе, поднялась и слегка рваным шагом двинулась к столику.
Это были последние шаги в недолгой жизни ледяной куклы. От первого же глотка эликсира она потекла ручейком, и через минуту в луже лежали оплывшие, как весенний сугроб, куски льда и осколки хрусталя.
Алэр брезгливо пнул их. Задумался. Щелкнул пальцами, высекая синие искры.
– Встань, Марцела!
Оплывший сугроб зашевелился, складываясь в обнаженную девичью фигуру с чертами лица леди Марцелы. Жутковатая волшба началась заново.
Алэра успокаивало одно: с каждым разом снегурка выходила совершеннее, живее. Даже подобия Найлы, – а он создавал их сотнями, тысячами, целую армию копий! – у него не получались такими близкими к оригиналу.
А если дать ей попробовать теплую человеческую кровь с растворенной в ней каплей «Корня солнца»? – задумался маг. Такое тепло не растопит ледяную куклу. Не сразу. Зато придаст ей необходимую для сношений эластичность. Остальное дополнят зеркала, магия и морок. А то, что Азархарт в любом случае почует магию, можно списать на последствия брачного ритуала и эликсира для трусливой невесты.
– И не забыть бы заменить тебе мордочку на личико принцессы, – усмехнулся Алэр, похлопав по щеке получившуюся лучше прежней снегурочку. – Плохо только, что матрица получилась с изъяном – оригинал уже не девственница, но у тебя мы эту мелочь поправим, милая Марцела.
– Благодарю, мой император, – с улыбкой обожания отозвалась снежить.
Алэр смахнул с кресла ледяное крошево, сел, задумчиво уперев подбородок в кулак.
– Как же тяжело исправлять ошибки молодости! А ведь я держусь уже не одну сотню лет, не поддаюсь Азархарту, будь он проклят. Темная