Ключ к Ребекке. Кен Фоллетт
было достаточно, чтобы воспоминания замелькали перед его внутренним взором, как кадры из фильма: безумная гонка жизни в шумном Берлине; широкая улица под названием Тирпитцуфер с тремя полосами автомобильного движения; четырехэтажное здание песочного цвета; лабиринты коридоров и лестниц; приемная с двумя секретаршами; просторный офис с письменным столом, софой, картотекой, маленькой кроватью… А на стене – японская картина с изображением ухмыляющегося демона и фотография Франко с автографом… А на балконе офиса, выходящем на Ландверский канал, – две таксы и преждевременно поседевший адмирал, который говорит: «Роммель хочет, чтобы я направил агента в Каир».
В чемодане также лежала книга – роман на английском языке. Ахмед прочел первую строчку: «Прошлой ночью мне приснилось, что я вернулась в Мандерлей». Из книги выскользнул сложенный лист бумаги. Ахмед поднял его и аккуратно положил обратно, захлопнул книгу, убрал ее в чемодан и закрыл его.
У него за спиной стоял Исмаил.
– Путешествие было долгим?
Ахмед кивнул.
– Я пришел из Эль-Аджелы, это в Ливии. – Географические названия были пустым звуком для его брата. – Я пришел от самого моря.
– От самого моря!
– Да.
– Один?
– Вначале у меня было несколько верблюдов.
Исмаил проникся благоговейным страхом: даже кочевники не осмеливались проделывать такие путешествия. К тому же он никогда не видел моря.
– Но зачем? – спросил он.
– Все из-за войны.
– Одна шайка европейцев борется с другой за право владеть Каиром. Какое нам дело до этого? Мы – дети пустыни…
– В войне участвует народ моей матери, – ответил Ахмед.
– Мужчина должен идти по стопам отца.
– А если у него два отца?
Исмаил пожал плечами, вопрос был исчерпан. Ахмед поднял закрытый чемодан.
– Можешь сохранить это для меня?
– Могу. – Исмаил взял чемодан. – И кто же выигрывает в войне?
– Народ моей матери. Они похожи на бедуинов – такие же гордые, жестокие и сильные. Они будут править миром.
Исмаил улыбнулся:
– Ахмед, помнишь, ты верил, что в пустыне водятся львы?
Ахмед вспомнил: в школе он слышал, что когда-то в пустынях жили львы и что, возможно, некоторые из них все еще живут где-нибудь в горах, питаясь антилопами, лисами и дикими баранами. Исмаил отказывался в это верить. Когда-то этот спор казался им чрезвычайно принципиальным, они ругались до хрипоты. Ахмед ухмыльнулся:
– А я до сих пор верю, что в пустынях водятся львы.
Братья посмотрели друг на друга. С момента их последней встречи прошло пять лет. Мир изменился. Ахмед подумал о том, что бы он мог рассказать об этих годах: критический момент – важнейшая встреча в Бейруте в 1938 году; поездка в Берлин; его удача в Стамбуле… Все это ничего не значит для его брата, и, возможно, Исмаил понимает, что события его собственной жизни – жизни кочевника – так же мало