Смотритель маяка. Роман Конев
С тобой лучше не связываться, – пошутил он. – Что ты скажешь завтра режиссёру?
– Вот пристал, – сказала она измученно и приветливо одновременно.
– И всё же.
Вика долго не отвечала. Он успел расправиться с коктейлем и гонял по рту кубик жгучего льда. Она вертела свой стаканчик, понурив голову.
– Что он не в моём вкусе, несмотря на все его таланты. Про таланты это не шутка. Я раз десять смотрела «Отточенное лезвие 4», и до сих пор мурашки по коже. Ты доволен?
– Да, – не стал он отпираться. – Очень. Я хочу пригласить тебя в кино.
– Какой быстрый. Ты даже не спросил, есть ли у меня парень.
– Если он у тебя есть, я не хотел бы оказаться на его месте.
– Это ещё почему? – изумилась она вполне искренне.
Он наклонился над столом. Их разделяли сущие сантиметры. Её губы изящно блестели.
– Моя девушка не должна сидеть в кафе с другим парнем.
– Хм, – односложно выдала она. – Мы же ничего такого не обсуждаем.
– Ещё как обсуждаем. Где-то даже флиртуем. – Он издал безобидный смешок. – Хотя в последнем не уверен. В какой день ты свободна от экзаменов и покорения мира?
– Ты разве не боишься вереницы моих поклонников? – Вика допила кофе, перевернула пустой стаканчик вверх дном. Изучила информацию на донышке. – Красивые девушки окружены вниманием двадцать четыре на семь.
– Только если им самим это нравится и верность для них пустой звук, – добавил Артём. – Мне, например, нравится в девушке скромность.
– Потому что ты сам такой?
– Потому что скромность подкупает и притягивает, – сказал он. – Ты выглядишь раскрепощённой, но за слепком раскованности скрывается милая застенчивость.
Вика проводила глазами отъезжающий с гостевой парковки автомобиль. На небе появлялись первые признаки подступающей темноты.
– Юрист, актёр, психолог. Сколько в тебе всего. – Она огорчённо вздохнула. – В нашей профессии скромность не украшение. Скорее балласт.
– Не путай уверенность с распущенностью, – не согласился он. – Чтобы играть роли, не обязательно отбрасывать пристойность. Великий советский кинематограф стоял на людском таланте, а не бесстыдстве.
– Что не исключало наличие в нём этого самого бесстыдства. В ничтожных дозах, разумеется. Особенно с середины восьмидесятых. Многое из того, что тогда сняли, невозможно смотреть без отвращения. Ты рассуждаешь как умудрённый жизнью старик. Сколько тебе? Двадцать или шестьдесят?
– Нет.
– Что нет?
– Меня не пугают твои поклонники. Тебе ничего не стоит отказать мне. У меня нет ни денег, ни автомобиля. Я продолжу жить дальше, нисколько не уязвлённый. Если девушка окружает себя поклонниками, с ней явно что-то не так. Моя девушка не виляет хвостом во все стороны. Я не приемлю таких отношений.
– Ты исчезающий вид, Артём. – Вика начала загибать пальцы. – Во-первых, я не твоя девушка. Во-вторых, неудивительно, что при таких требованиях ты ни с кем не встречаешься. Ты же жуткий пуританин! И в-третьих, ну и сравнения