Что там, за дверью?. Семён Теслер
в их тёмном логове, но в любой момент они возвращают их мне в целости и сохранности. Они никогда не подводят, строго храня в своих недрах точный счёт и баланс вложенного и изъятого. Они не выбалтывают твои тайны, не выворачивают себя наизнанку перед чужим.
Когда надо, они гасят взрывы адреналина, укрощая мои кулаки и не давая им вырваться на волю, чтобы проявить свой буйный нрав. Успокаивают меня, позволяя рукам вполне комфортно свернуться в пару убедительных кукишей, которые по обстановке не всегда тактично демонстрировать. Или служат им убежищем при чересчур эмоциональном разговоре. Греют, наконец.
Обращали внимание, что делает в первую очередь продрогший человек? Верно! Греет руки…
Карманы даже похожи чем-то на человека: с возрастом, прохудившись, они могут потерять счёт либо просто что-то выронить из себя. Но никогда назло или с умыслом. Наоборот, придя в такое состояние, они по-своему предупреждают, начиная с самого малого, например, с самой малой монетки, которую, право же, не грех уплатить за столь важное предупреждение.
В своей глубокой неодушевлённой утробе хранят бережность, нежность и теплоту, заботу и однозначную преданность. Всегда ли они наблюдаются у нас, «гомо сапиенс»?
И вообще, представьте, что в один прекрасный день – Оп! И исчезли карманы!..
Представили? Ну, и…
Обувь
Поднялся по лестнице, открыл ключом дверь и вошёл в прихожую. Всё, я дома.
Небрежно, привычным движением сбросил надоевшие за день ботинки.
Проводил взглядом их полёт и приземление, и вдруг в голову пришла показавшаяся мне занятной мысль.
– Сколько вы прослужили, – подумал. – Исполняя только лишь мои желания, вашего хозяина. Без ропота.
Вы не можете пойти, куда хотите, – вас направляют.
С вами не считаются: в холод и жару, в слякоть и сушь, по камням, льду, песку…
Вас топчут, вами пинают со злости разные предметы, большей частью твердые и угловатые…
Вас стряхивают с ног, как прилипший банный лист, чтобы влезть в рыхлые, бесформенные, не способные ни на что домашние шлёпанцы (тьфу – слово-то какое)…
Сколько вы прослужили… верой и правдой, несмотря на возраст и состояние. Почему же на вас иногда смотрят, как на врага, и ищут первого попавшегося повода поменять на другие?..
Вот вы лежите: незашнурованные, как бы растерзанные, заброшенные в угол прихожей.
Вам некому пожаловаться, вы из другого мира. Вас не держат на руках, с вами не говорят, вас не нежат, даже не чистят.
Вы ждёте, возможно, какого-то отношения, хотя бы какого-то признания что ли…
Я с удивлением взглянул на свои ботинки. Разверстые, с раскинутыми в стороны шнурками, они без тени сомнения или обиды как бы смотрели на меня:
– Влезай, мы с тобой хоть куда и когда угодно…
Впервые мне как-то стало неловко перед неодушевлённым доселе предметом, его бессловесностью, но одновременно готовностью служить независимо ни от чего. Греть. Защищать. Меня.
Что-то