Этюд в багровых тонах. Приключения Шерлока Холмса. Артур Конан Дойл
нас есть его кэб, – сказал Шерлок Холмс. – На нем можно доставить арестованного в Скотленд-Ярд. Ну вот, джентльмены, – продолжил он с приятной улыбкой, – наша маленькая загадка разгадана. Теперь вы вольны задавать мне любые вопросы, не опасаясь, что я откажусь ответить.
Часть II
Страна святых
Глава I
На великой солончаковой равнине
В центре великого Североамериканского континента лежит засушливая безотрадная пустыня, долгие годы служившая преградой на пути цивилизации. От Сьерра-Невады до Небраски, от реки Йеллоустон на севере до Колорадо на юге простирается область запустения и одиночества. Лик природы в этих мрачных краях отнюдь не однообразен. Могучие, увенчанные снегами вершины сменяются тенистыми, мрачными долинами. По ступенчатым каньонам мчат стремительные реки; бескрайние равнины зимой одеваются снегом, а летом – серой солончаковой пылью. Но есть во всех этих ландшафтах нечто общее: лежащий повсюду отпечаток бесприютности и тоски.
Никто из людей не населяет эту землю отчаянья. Лишь изредка ее пересечет отряд пауни или черноногих, направляясь к новым охотничьим угодьям, однако и храбрейшие из них радуются, когда, оставив позади ужасные равнины, завидят вновь свои привычные прерии. Мелькнет в кустарнике койот, захлопают в воздухе тяжелые крылья грифа, проковыляет по темным ущельям неуклюжий гризли, разыскивая среди скал свое скудное пропитание. Иных обитателей здесь не встречается.
Нет в мире другого столь мрачного пейзажа, как тот, что виден с северных склонов Сьерра-Бланко. Вдали, насколько хватает глаз, простирается плоская равнина, пятна солончаков перемежаются зарослями карликового чаппараля. Горизонт замыкает длинная цепь гор, зубчатые вершины местами заснежены. На всем этом обширном пространстве полностью отсутствует жизнь – нет даже малейших ее признаков. Не пролетит в стальной синеве небес птица, не проскользнет по тускло-серой земле тень, а главное, все тонет в непроницаемой тишине. Вслушивайся сколько угодно – ни шелеста, ни шороха по всей бескрайней пустыне; одно безмолвие, полное и гнетущее.
Выше было сказано, что признаков жизни здесь нет совсем. Но это не так. С высот Сьерра-Бланко можно различить тропу, которая вьется по пустыне и теряется в дальней дали. Ее проложили колеса и истоптали ноги множества искателей приключений. Там и сям белеют под солнцем яркие пятна, хорошо заметные на тусклом фоне соляной корки. Подойдите и посмотрите, что это! Это кости: одни крупные, другие короче и тоньше. Первые остались от волов, вторые – от людей. На протяжении пятнадцати сотен миль этот страшный караванный путь прослеживается по останкам тех, кто пал на его обочинах.
Четвертого мая тысяча восемьсот сорок седьмого года все это разглядывал со склона одинокий путник. По виду его можно было бы принять за самого гения этих мест или же их демона. Сторонний наблюдатель не смог бы определить, четыре ему десятка или все шесть. Худое, изможденное лицо его было плотно обтянуто смуглой, сухой, как пергамент, кожей;