За девятое небо. Екатерина Мекачима
к стенам Хизра.
Видел, как Птицы Духа других ксаев пытаются воспеть огонь, окружающий город, но силы пламени не хватало сдерживать натиск северян.
Ильвасар устремился за другими Птицами Духа к огню, но нечто вновь его остановило – время последнего Слова ещё не пришло. Прислушавшись к велению Тенгри, Ильвасар вновь взмыл в небеса.
Освещаемая ревущим пламенем битва походила на живое беснующееся море – воины сражались, не жалея мечей; снег таял от жара огней, дыхания людей и лившейся горячей крови.
Ночной Орёл видел, как спешащая на подмогу северная армия влилась в море новой волной, что, сметая всё на своём пути, смертью растекалась по рядам колосаев. Сердце Ночного Орла обливалось кровью, когда он видел, как северяне пробили ещё одни ворота, как ворвались в Хизр, как поджигали недавно отстроенные дома.
Над вершинами гор небо стало светлеть – великий Хоро возвращался из подземного мира Тьмы.
Ильвасар хотел было, невзирая на предупреждение Тенгри, опуститься в огонь, как мягкий ветер коснулся его сияющего оперения, и Орёл посмотрел туда, откуда явился сын Тенгри[4].
Взору Орла предстало странное воинство, скачущее к Хизру во весь опор под предводительством хана Тевура: под началом брата Абдая были и воины сварогинов, и воины колосаев, и даже хан Мюрид со своими преданными витязями. Ильвасар невольно содрогнулся от представшего зрелища – хороксай понял, что ксаи пленили Птиц Духа северян, – иначе объяснить увиденное было нельзя. Колосаи попрали законы Тенгри… Но… горькое осознание полоснуло болью – только так можно одолеть врага, не убивая его. Только так можно построить новый мир. Это – знак, которого он ждал.
Время пришло.
Охваченные сражением воины Песнь не услышат и не внемлют Слову, ибо их души оглушены борьбой. Но пленники…
Ночной Орёл, пролетев над битвой, обратился к парящим над огнём Хизра Птицам Духа своим Словом – Ильвасар велел ксаям спеть пленным северянам Песнь, дабы их Птицы Духа сделались покорными. Полупрозрачные Птицы, услышав великого хороксая, вняли ему и полетели к Хизру. Птицы опускались в тюрьмы и казармы, пролетали сквозь стены домов, и тихая Песнь лилась по городу, обращаясь к душам пленников…
Серебряный Ястреб – Птица Духа Чакре – заметив, что Ночной Орёл увидит Птиц Духа с поля боя, ещё быстрее устремился к Хизру – Птицы Духа ведомых ксаев не отставали. Следуя за Серебряным Ястребом, Птицы Духа опустились в пламя Хорохая, хранившее границы Нового Каганата, отчего оно вспыхнуло ярче.
Тевур обернулся и, увидев, как священный огонь взметнулся, пришпорил коня ещё.
Птицы Духа, подхватив на своих крыльях огонь, понесли его к полыхающему Хизру.
– Великий князь! – крикнул витязь Богдавладу.
Сквозь гущу сражения, сквозь боль и муку, Богдавлад увидел в светлеющем предутреннем небе огненных птиц.
Но враг напомнил о себе мощным выпадом изогнутой сабли, и князь, отвернувшись от представшего чуда, отразил удар мечом.
Чакре прошептал