И прошло пять сороков…. Лана Гнедко
нас зависит, случится беда али нет…
– А что же наши Раудры? Неужто истощились и больше не охраняют нас?
– Поясню на счет Раудр наших Родовых. Сотворены они были нашими Покровителями Да, для защиты Родов наших. Но что со временем случилось? Нечисты стали Роды, а боле того – стало много отщепенцев, что отказались от Родов. Вот и ослабла защита. Но…есть же еще особенность Раудры – может стать она Астрой в случае опасности. Вот это и боле всего опасно. В чьих руках она может оказаться? – подал голос молчавший до того Велеяр.
– Дозволь слово держать, – подал голос Бояслав.
– Внимаем тебе, друже!
– Как донесли мне пластуны, вороги наши планы коварные строят, и с ними объединяются те, кто продолжает и сегодня заверять нас в неприкосновенности наших границ и кличет себя другом…
– Да и пусть строят себе козни, тешатся! – ответствовал боярин Статислав из среднего круга, – мало ли мы их били?
– Верно, да и кто это – пластуны? Явил бы хоть раз сюда их, пред наши очи, и пущай доложат по всей строгости! А то, вишь, где-то видали, что-то слыхали, – вторил ему Громодар, давний его друже.
– Предстать пред они не могут, вы же все сами знаете, иначе что же это за пластун, явивший себя миру? Да и ответ они держат только пред Богами, своим атаманом да совестью своей, что чище родниковой воды!
– Да и нечего об них гутарить, раз нами гребуют! – возмутился Громодар, -наши дружины и так сильны, и без их наушничества, и всегда ворога встречают лицом к лицу!
– Негоже так, бояре! – остановил его Бояслав, – сии воины не раз спасали наши дружины: и сообщая о готовящихся нападениях, и в бою! А сколько наших поселений стоят нетронутые благодаря их защите!
– Не о том гутарите, не след раздоры промеж нас сеять! – вмешался Велеяр.
– А ты рот мне не закрывай, боярин! – ответствовал ему Громодар, – давно хотели мы тебя на Вы позвать, да чтоб ответствовал ты пред всеми: где детки твои, сынок Батизар со своей сестрицей, а? Куда услал их? В тепленькое место, чтоб уберечь пред схваткой? Пред службой прячешь, абы чужие сыны Отчизну защищали, живота своего не жалеючи, а твой потом, уберегшись, правил?
– Да, да, откройся нам, Велеяр! – зашумели бояре.
– Отвечу и вам, бояре, и на Вече готов: сын мой был послан в ту сторону, куда Ярило на покой уходит, чтобы разузнать о планах в самом логово наших настоящих, возможных, а паче – скрытых ворогов.
– И что сообщает он? – с едва скрываемой неприязнью вопросил Статислав, – али и это нам знать не должно?
– Мне нечего скрывать пред вами, готов любое послание зачитать, – ответствовал Велеяр.
И в тот миг распахнулись двери и вбежал гончий.
По уставу заседания Думы никому было непозволительно прерывать заседание, но еще до его начала Громодар наказал гонцов из Лютеции пропустить в залу, благо как раз на охране были его дружинники в этот раз.
Гончий отвесил три низких поклона: матери сырой Земли, думцам и особо – Велеяру.
– Срочное послание из Лютеции!
– Вот