Великая война без ретуши. Записки корпусного врача. В. П. Кравков
штабов армий, – голодают в буквальном смысле слова, кроме того – терпят крайнюю нужду в надлежащем обмундировании и снаряжении. Если условия снабжения армии всем необходимым не улучшатся, то, мне кажется, должен будет наступить общий мор. Не допускаю и мысли, ч[то] б[ы] у наших противников дело снабжения армии было поставлено так отвратительно, как у нас, как бы наше общественное мнение ни обрабатывалось газетными сообщениями, имеющими тенденцию подчеркивать да приумножать одни только минусы у неприятеля, ничего плохого не находя у нас самих. А пруссаки все прут да прут – методически, настойчиво, планомерно, не уступая ни одной пяди своей земли, а прибирая мало-помалу ее от коалиции противников. Вот вам и Германия, не воевавшая в течение 40 лет!!
2 октября, оказывается, исполнилось столетие со дня рождения высокочтимого мной поэта Лермонтова, «с печалью в душе» явившегося на свет[296].
Лошадки мои стоят теперь, да отдыхают. Хотел было приказать своему конюху, ч[то] б[ы] он давал за это время их бездеятельности меньше овса (по 5 ф[унтов] вместо 10 на каждую) и прибавил бы сена (вместо 20 фунт[ов] на каждую давал бы хоть 30 ф[унтов]), но перерешил, будучи убежден доводами Лепорелло, что-де пусть как следует лошадки прибавятся в теле, ч[то] б[ы] генеральские лошади не походили на обозных!
7 октября. Хорошая погода. С утра с запада слышалось сильное артиллерийское буханье. Идет бой между Осовцом и Августовом. Целый день мечусь как угорелый в стараниях как можно лучше обеспечить войсков[ые] части в санитарном и эвакуацион[ном] отношении; разослал тысячи телеграмм и начальнику санитарной части фронта, и главноуполномоченному Красного Креста Гучкову[297], и особоуполномоченному – князю Куракину, и главным врачам госпиталей, и т. д. Бомбардируют и меня со всех сторон телеграммами. Душа страдает от сознания, что зла и несчастий так много, а даже и смягчить их я не в состоянии!.. Хоть и все время треплешься, а видишь, что делаешь-то «ничего»; лучше ли это, чем ничего не делать?!
Наступления ночи ожидаешь с вожделением – на подушке под теплым одеялом хоть временно забываешь всю отвратительную и гнусную распостылую действительность. Еле-еле, хотя бы коротенько принуждаю себя продолжать ведение своей «серой книги».
Блокада с Перемышля нами снята; значит, дела наши в Галиции неважны.
Получил от Сережи-брата теплое и сердечное письмо. Все то же идеалистическое отношение к войне, как и моего Сергея-сына; благодарю покорно за дурацкую роль быть пушечным мясом в руках равнодушных и легкомысленных распорядителей десятками тысяч жизней; другое было дело участие в войне в век стрел, пищалей и проч.
8 октября. Чувствуется дыхание глубокой осени; деревья расцветают багрянцем; земля покрылась густым ковром опавших кленовых листьев; небо покрыто свинцовыми тучами; пронизывающий сильный ветер; грозно шумит лес; жутко завывают и визжат телеграфные
Задумывавшегося над вечной красотой равнодушной природы, тосковавшего по надзвездному, отдававшемуся при этом и низменной суете… С печалью вечно рвущейся в небеса души от смертной скуки земного бытия – души богоборческой
Гучков Александр Иванович (1862–1936) – лидер партии «Союз 17 октября», председатель III Государственной думы (1910–1911), член Государственного совета в 1907 и 1915–1917 гг. С марта по май 1917 г. – военный и морской министр Временного правительства. Умер в эмиграции в Париже (Франция).