Серебряная Птичка. Наталья Сапункова
болтовня, как и вчера, и год назад, только сейчас говорят о её женихе, а тогда – о ком угодно. И бай Туану поминает плетку, но это у неё лишь слова, как присказка.
– И этот ещё явился! Мало тани Юне забот! Сдуло бы его ветром…
Челла откинула занавесь и вошла.
– А, вот и моя птичка, моя маленькая тани! Наконец-то, я уж беспокоюсь, – обрадовалась бай Туану.
У неё были слабые глаза, а вот девушки рассмотрели больше и дружно ахнули.
– Паутина на волосах, на платье! Где ты была, о Гемм?! – простонала Ману, которая больше всех потрудилась над нарядом своей тани.
Ману когда-то была подружкой Челлы по детским играм, и по-прежнему обращалась к ней запросто – если рядом не было лишних ушей. А теперь она могла бы получить нагоняй от Старшей, но та тоже заволновалась:
– Что такое, что случилось? Какая ещё паутина? Тани Юна вот-вот позовёт!
– Вот и помогите переодеться! – распорядилась Челла и вздохнула, – ну простите, прошу!
Она чувствовала себя виноватой – глупо было обметать парадным нарядом тесный коридорчик рядом с комнатой, где её бравый жених ожидал «выздоровления». Но она недооценила количество пауков в этом закутке. Отец был бы недоволен – потому что недооценила.
– Платье другое! – продолжала командовать Челла. – Ману, неси то, чёрное с кружевом и серебром, из матушкиного сундука! Джубаранский пояс с изумрудным шитьем и шапочку к нему. Они там же, в сундуке. И драгоценности из шкатулки. Да, и краску, я подведу глаза! И румяна чтобы … всё неси! Скорее!
– Ты в своем уме? – совсем забылась дерзкая Ману, – то платье тебе велико! Шапочку и пояс носила ещё твоя бабушка, они тебе не идут! Там такое шитье… это не для тебя!
– Неси скорее!
Бай Туану застыла столбом и только потрясенно моргала, пока не понимая, что происходит. Практичная Тин замерла мышкой, дожидаясь, чем дело кончится.
– Ты такая красивая сейчас! Паутину сметем, всё почистим, волосы причешем заново! Челла! – Ману чуть не расплакалась. – Если ты сейчас оденешься, как чучело, даже тани Юна велит всыпать мне плетей!
– Брось, я всё возьму на себя! Обещаю! Да помогайте же скорее, не стойте…
– Что ты задумала, птичка моя? – обрела голос бай Туану.
– Просто хочу пошутить. Иначе не выйду из комнаты! Ну доверьтесь мне, всё будет хорошо, – она молитвенно сложила руки.
– Разве можно шутить, знакомясь с женихом? – продолжала ахать Старшая, тем временем Челла уже освобождалась от чудного платья из бирюзового шелка. – Зачем, вразуми меня Великая Мать!
– А какая ему разница, чучело я или нет. Он любую меня возьмёт. Зато будет что вспомнить. Его лицо при нашей первой встрече!
– Тани Челла, разве можно…
Можно или нет, но Тин уже принялась помогать, глотая смешки, и Ману тоже потихоньку подключилась – притащила, что было велено. И вскоре Челлу-Птичку трудно было узнать. Разве что подвеска в виде птички-голубки вернулась на своё место – на пояс. Не на тот, из ажурного серебра и шёлка, что обычно, а на тяжелую вещицу джубаранской