Чертополох в сверкании дождей. Книга 2: 70-е годы. Фирдауса Хазипова
деревья и высохшие травы на клумбах. Витя Демидов плел корзины для мусора.
Сегодня первый рабочий день. Переоделись в спецовки, построились на линейку. Потом пришли на элеватор, похожие на чебурашек: огромные голубые каски, широченные штаны, грубые куртки. Неуклюжие и вместе изящные девушки. Разбили нас на три бригады: бригадиры Сережа, Фаргат и Рафинад. Как я хотела в первую бригаду к своим девчонкам…
Элеватор – это огромный цех, заваленный землей, камнями, песком, глиной. Множество квадратных серых колонн поддерживают своды здания. На потолке – воронкообразные отверстия, из которых иногда сыплется каменный дождь, который дробно стучит по каске. Мальчишки ломали деревянную стену, отделяющую два цеха, мы выносили доски. Двое распороли ноги гвоздями, одному упала доска на голову, еще одному раскровянило губы. Бригадир у нас дурак, да и старший бригадир Ильмир не умнее! Заставляют делать бесполезную работу, например, таскать землю из ямы, которую другая бригада тут же засыпает землей. Когда все уже сделали, подошел Ильмир, сказал, что брать надо было ближе. В первый же день наша бригада отстала от всех. Солнце печет невыносимо. А неподалеку проносятся поезда. Все мимо, мимо…
Вечером приехали немецкие студенты. Высыпали из автобуса в синих рубашках, растерянные, немножко чужие. Сложили вещи, поехали в столовую. Сразу же на середину салона вышел с гитарой командир Дирк, очень похож на певца Дин Рида, и все они дружно, весело запели.
Настроение у меня было гнетущее. Казалось, все полетит вверх ногами, разорвутся налаженные нити, перевернется налаженный быт. Исчезнет свобода и радость. Показалось, никогда ни с кем из немцев не сойдусь. Тем более не знаю немецкого. Но когда мы вместе запели, и Ингрид улыбнулась мне, стало таять что-то напряженное в душе. В столовой Ингрид опять через весь зал улыбалась и озорно подмигивала, по-мальчишески. Весь вечер танцевали. С нами в комнате поселилась Ута.
9.07. Мы сидим на улице. Кучи навороченной земли, большая яма; трактор, неторопливо урча, сгребает землю. А на желтоватом песчаном холмике спокойно стоят два подсолнуха, как вечный свет, как обещание жизни в этом безлюдном месте на фоне проносящихся поездов. С каким-то радостным чувством смотрела на них. Пошли в прохладный корпус элеватора. Сережа, проходя мимо, часто стукал по каске или, улыбаясь, смотрел на меня. Работали мало, потому что трактор сачковал. Мы собрались в одном месте, шутили, смеялись. Вдруг с потолка из отверстия посыпались огненные искры. Наконец, начали вкалывать. Таскаем землю. В открытые окна элеватора виден солнечный яркий свет. Внутри тоже светло. Где-то под потолком чирикают воробьи, воркуют голуби. Немецкие друзья работают весело, легко, Ингрид насвистывает разные мелодии.
Мы работаем с Утой. Она удивительно хорошая, очень простая и, кажется, я ей нравлюсь. Вечером мы сидели на лавках. Пели песни. Я смотрела в его сторону. Он ходил вокруг в своей зеленой тельняшке и откровенно скучал. Почему-то он не присоединяется к компаниям.
10.07. Мы уже освоились с работой.