Большое изменение. Книга 1. Последний шанс человечества. Александр Прокудин
следует фиксировать всё. Как минимум, это материал для уникальной диссертации. Второго такого шанса не будет…
Как показало скорейшее развитие событий, в своём последнем выводе доктор Герконян ошибался фундаментально.
Часть первая, 2070 г
Глава 1. Урок истории
Едва не задев правым бортом створку распахнутых ворот, вихляя корпусом то в одну, то в другую сторону, дряхлый Шевроле-«Игуана» 2056-го года выпуска с битыми, плохо подкрашенными крыльями въехал на стоянку для школьных преподавателей. Со скрипом сработали тормоза, и машина криво встала на порядковое место 23, попутно заняв и часть 24-го. Дверца распахнулась, и из автомобиля появилась симпатичная женская ножка в туфельке на низком каблуке. За ней последовали и две очаровательные ручки, с накрашенными безвкусным красным лаком ногтями. Пальцы правой руки вцепились в дверцу, левой – в стойку салона автомобиля. Нога потвёрже встала на асфальт. Используя её как точку опоры, а руки как рычаги, их обладательница рывком вытянула из машины всю себя остальную.
Молодая симпатичная женщина, около двадцати пяти, с небрежно взлохмаченными волосами комфортной средней длины, покачнулась, наклонилась обратно к машине и выдернула из салона сумочку на тонком черном ремешке. Захлопнув с чрезмерной силой дверцу «Шевроле», девушка шумно вздохнула и, слегка пошатываясь, двинулась к зданию школы.
Мисс Оливия Флоренс работала в начальной школе Стивенс-сити всего лишь несколько месяцев и опаздывать на ведение урока не имела ни малейшего морального права. Если сейчас ей встретится и так вечно ворчащий директор школы или кто-то другой из коллег, ситуация будет, мягко говоря, неловкой.
Но её проносило раньше, пронесёт и сейчас – на это Оливия надеялась по свойственной многим 25-летним женщинами легкомысленной привычке.
В голове молодой преподавательницы гудели рассерженные осы. Черт подери Теренса Фаулза, который ставит её на замены на непрофильные предметы! И, мало того, предупреждает об этом в самый последний момент – когда у неё уже совершенно другие планы и отнюдь не рабочее настроение!
Перед дверьми класса, в котором она должна была вести занятие по замене, Оливия остановилась. Опершись о стену, перевела дух, не удержавшись, икнула, после чего постаралась вобрать в лёгкие как можно больше воздуха. Постояв так, с надутыми шеками, с десяток секунд, медленно выпустила воздух, и, наконец, дёрнув дверь на себя, решительно шагнула внутрь класса.
Дети никак не отреагировали на появление споткнувшейся о порог учительницы. Подростковый гвалт заполнял собой всё помещение – от дешёвого казённого линолеума до скверно побеленных потолков.
Оливии пришлось, облизнув пересохшие губы, начать урок с громких нотаций.
– Дети! Эй! – крикнула она, но недостаточно громко для того, чтобы изменилось хоть что-нибудь. – Дети, тихо! Пожалуйста, все успокоились!
Никакой реакции не последовало. Но так бывало часто. Оливия привычно применила план «Б». Сложив большой и указательный пальцы колечком, она заправила под