История магии и суеверий от древности до наших дней. Альфред Леманн
медведей это страшное заклинание.
Колдуны предсказывают также будущие события, объясняют приметы и т. п. Впрочем, для этого не всегда требуется содействие знахаря. Искусство гадания настолько распространено между дикарями, что по крайней мере в наиболее обыкновенных случаях всякий сам старается помочь себе. Так, очень распространена беломантия, гадание по полету стрел. Когда какой-нибудь индейский герой отправляется на подвиги, то он предварительно пускает стрелу наудачу в воздух; направление упавшей стрелы указывает тот путь, который он должен избрать. Это очень похоже на существующий у нас обычай «счета пуговиц». В особо торжественных случаях или когда требуется определенное указание на будущее, обращаются к знахарю. Последний, разумеется, действует различно, смотря по времени и обстоятельствам; так как мы не можем здесь описать всех гадательных действий, то ограничимся тем, что приведем некоторые наиболее интересные из них, употребляемые сибирскими шаманами. Интерес их заключается в том, что мы видим из них, как иногда знахари диких народов умеют пользоваться такими средствами, которые не только на их несведущих соплеменников, но и на цивилизованного человека могут производить впечатление чего-то мистического, сверхъестественного. Известия разных путешественников об обрядах, производимых шаманами, во всем существенном сходны между собой; поэтому я приведу лишь один из этих рассказов.
Посредине юрты (жилище тунгусов) горел яркий огонь, кругом которого были разостланы в виде круга черные овчины. По ним размеренными, ритмическими шагами медленно ходил вокруг огня шаман, вполголоса произносивший свои заклинательные формулы. Его длинные черные растрепанные волосы почти совсем закрывали его опухлое темно-красное лицо. Сквозь эту занавесь из-под щетинистых бровей сверкала пара горящих, налитых кровью глаз. Его одежда вроде ризы, сшитая из звериных шкур, была увешана сверху донизу ремнями, амулетами, цепочками, раковинами и кусочками железа и меди. В правой руке он держал волшебный барабан в виде бубна, тоже покрытый погремушками, а в левой – лук. Вид у него был страшно дикий и свирепый. Присутствующие сидели молча, в напряженном внимании. Постепенно огонь посредине юрты погас, остались только тлеющие угли, распространявшие в юрте таинственный полусвет. Шаман бросился на землю и в течение пяти минут лежал неподвижно, потом жалобно застонал, испуская глухие, подавленные крики, как будто производимые разными голосами.
Через несколько времени огонь снова был зажжен и высоко запылал. Шаман вскочил, поставил на землю свой лук и, придерживая его рукой, а лбом упершись в верхний его конец, начал бегать вокруг него, сначала тихо, а потом все быстрее и быстрее. Потом, когда это верчение продолжалось настолько долго, что от одного смотрения на него начинала кружиться голова, он вдруг остановился, не выказывая ни малейшего признака головокружения, и начал руками выделывать в воздухе разные фигуры. Затем, как бы проникшись