Адмирал Хорнблауэр. Последняя встреча. Сесил Скотт Форестер
меньше предельного, так ведь?
– Да, сэр, я предпочитал бы иметь запас на случай, если противник отойдет от нас подальше.
– Только оставьте себе пространство для маневра. Мы ничего не знаем об этих мелях.
– Есть, сэр.
Маунд повернулся на месте, последний раз оценивая тактическую ситуацию: мачты «Бланшфлера» за дюнами, батарею на конце косы, «Моллюск», занимающий позицию, с которой можно будет видеть француза в лагуне, и «Лотос» за входом в нее на случай, если «Бланшфлер» каким-то чудом сумеет выбраться против ветра и вновь попытается достичь Штральзунда. Маунд то и дело подносил руки к карманам и тут же себя одергивал, вспоминая, что рядом коммодор. Это повторялось каждые несколько секунд.
– Бога ради, – сказал Хорнблауэр, – суньте руки в карманы и перестаньте дергаться.
– Есть, сэр, – отвечал Маунд, немного вздрогнув.
Он с благодарностью запустил руки в карманы и блаженно ссутулился, затем еще раз оглядел судно, прежде чем крикнуть мичману у крамбола:
– Мистер Джонс! Отдать якорь!
Канат скользнул в клюз, матросы бросились убирать паруса.
«Гарви» медленно развернулся против ветра; теперь его бушприт указывал почти точно на «Бланшфлер». «Мотылек» встал на якорь почти борт о борт с «Гарви».
Маунд с обманчивой неспешностью начал подготовку к обстрелу. Он взял несколько пеленгов, убеждаясь, что якорь держит. По его команде матрос привязал белую тряпицу на шпринг там, где канат лежал на палубе, и Маунд, выудив из кармана мелок, провел на досках черту с делениями.
– Мистер Джонс, – приказал он. – Поверните шпиль.
Четверо матросов у вымбовок немного повернули шпиль, выбирая шпринг. Белая тряпица поползла по палубе. Шпринг проходил через кормовой пушечный порт и крепился к якорю далеко на носу; выбирая его, можно было развернуть корму под нужным углом к ветру, движение тряпицы по начерченной мелом линии позволяло примерно оценить этот угол.
– Еще, мистер Джонс, – сказал Маунд, беря приблизительный пеленг на мачты «Бланшфлера».
Матросы налегли на вымбовки, защелкали палы.
– Стой! – крикнул Маунд.
Матросы остановились.
– Еще один пал! – скомандовал Маунд, вновь беря пеленг на грот-мачту «Бланшфлера», теперь уже со всей тщательностью.
Матросы всем телом навалились на вымбовки, шпиль щелкнул один раз.
– Еще один!
Щелк!
– Думаю, теперь все как надо, сэр, – сказал Маунд. Осевая линия «Гарви» указывала точно на «Бланшфлер». – Конечно, канаты растягиваются, и якорь может немного ползти, но я легко смогу удерживать нужный пеленг, выбирая или потравливая шпринг.
– Это понятно, – сказал Хорнблауэр.
Он был знаком с теорией бомбардирских кечей и даже пристально ею интересовался, так что сейчас с нетерпением ожидал предстоящей демонстрации. С тех самых пор, как в отчаянную минуту ему пришлось с большого расстояния стрелять по шлюпке