Эта жестокая грация. Эмили Тьед
изменил направление и теперь заносил запахи Саверио внутрь.
Балкон.
Данте стоял за дверями в низкосидящих на узких бедрах штанах и с кинжалами, все так же торчащими из ножен по обе стороны талии. Он провел по рукоятям большими пальцами и отнял их, а затем снова повторил движение, словно проверяя, не растворилось ли оружие. Широкие плечи и мускулистая спина, на ринге казавшиеся золотистыми и полными дикой энергии, в лунном свете напоминали мрамор, что отливал серебром.
Он мог бы стать произведением искусства какого-нибудь скульптора: «Мужчина на балконе».
Данте напрягся, услышав вдалеке какой-то звук: «Мужчина на балконе, готовый к бою».
Постепенно его плечи опускались, руки разжимались, а грудь продолжала медленно вздыматься, как если бы он велел себе расслабиться, не торопясь, по чуть-чуть. Данте шагнул вперед, но остановился, слегка качнув головой, словно не доверял простирающемуся перед ним небосводу или боялся, что свобода – это ловушка. Потерев затылок, он почти развернулся, но продолжал через плечо смотреть на город.
Алесса в мгновение ока сбежала, пока он не превратился в «мужчину на балконе, который заметил, что ты на него пялишься».
Он спал на полу кладовки в таверне. Уж одну ночь достойного отдыха она ему обеспечить сможет. Очевидно, что ему сполна хватало борьбы с собственными демонами, и она точно не входила в их число.
Кроме того, это всего на одну ночь.
Двенадцать
Anche in paradiso non è bello essere soli.
Нет худшей пытки, чем одиночество в раю.
Алесса лежала в гробу.
Не мертвая. Пока нет.
Воздух, проникающий в ее легкие, был спертым, а адреналин – резкий и кислый – заструился по венам.
Она дернулась и резко проснулась, яростно мечась по кровати. Сжав руки в кулаки, отчего ногти впились в мягкую кожу ладоней, она ударилась о что-то теплое и твердое.
Раздался звук резкого вдоха. В слабом предрассветном свете Данте схватился за свою руку.
– Что ты делаешь?! – Алесса натянула одеяло до самого подбородка. – Я же предупреждала тебя! Не приближаться!
Он скорчил гримасу, размахивая рукой, словно ошпарил ее.
– Тебе снился кошмар. Я думал, ты навредишь себе.
– Так позволил бы навредить! – Ее слова, так похожие на те, что говорил Лоренцо, поразили ее в самое сердце. – Больше никогда так не делай!
Он глянул на нее потемневшими глазами.
– Поверь мне, не стану.
Услышав короткий стук в дверь, он жестом велел ей оставаться на месте и обогнул ширму. Несмотря на изначальное сопротивление, он отнесся к своей новой работе серьезно. Слишком серьезно.
Алесса натянула халат и последовала за ним.
Данте пялился на дверь, а в его руках лежала стопка одежды.
– Она сбежала. Горничная, или как ее там.
– Разве можно ее винить? – невинно задала риторический вопрос Алесса. – Ты устрашающий. Улыбайся почаще.
Он наградил ее многозначительным взглядом.
– Если