Авеста Висперад. Алексей Германович Виноградов
царство должно было управляться в соответствии с Его святым Порядком, или планом спасения, чтобы оно было пронизано живым благочестием и с конечной целью даровать как Благо, так и Бессмертие. Этот высокий идеал также не был оставлен в качестве абстрактного принципа, чтобы действовать по-своему. Общество было слишком рудиментарным, как всегда, для эффективного выживания неподдерживаемых принципов. По-видимому, существовала компактная иерархическая система, сакраментальным объектом которой был огонь, перед которым с непоколебимым рвением совершало служение жречество; но следы этого очень ограничены в «Гатах», и, по всей вероятности, в их период это было гораздо менее разработано, чем позже. Такова, в очень кратком изложении, система, которая встречается нам как зороастризм в тот период поклонения Мазде, когда Заратустра жил и сочинял гатские гимны. Что касается дальнейшего вопроса: «Кем был Заратустра, когда и где он жил?» разнообразие мнений по-прежнему преобладает, настолько, что в этом отношении я немного отличаюсь даже от своего выдающегося друга и предшественника. Поскольку такие разногласия по поводу «Авесты», однако, являются само собой разумеющимися, я свободно излагаю свои впечатления. Кем же был тогда человек, если вообще был человек, соответствующий имени Заратустры в Гатах? Существовал ли он и действительно ли он был автором этих древних гимнов? Что он существовал как историческая личность, я уже утверждал; а что касается гимнов, приписываемых ему и его ближайшим соратникам, то я также не сомневаюсь. Части этих произведений, возможно, были вставлены, но «Гаты» в целом демонстрируют великое единство, и вставки сделаны в духе оригинала. И что Заратустра был именем личности, в которой сосредоточено это единство, у нас нет достаточных оснований оспаривать. Имя упоминается в самых священных связях, а также в тех, которые изображают действительность страданий пророка; и нет никакой причины, по которой он должен был бы полюбиться человечеству, если бы он не принадлежал тому, кто в присутствии суверена и царства мог запечатлеть свою личность с гораздо более яркой отчетливостью на своих современников, чем тот или иной суверен или кто-либо из его приверженцев. Совершенно исключено, что в «Гатах» присутствует какая-либо подделка, любое желание подсунуть доктрины священному сообществу от имени великого пророка, как в «Вендидаде» и более поздней «Яснее». «Гаты» подлинны в своей массе, в чем, я думаю, сейчас не сомневается ни один ученый. Что касается характеристик этого великого учителя, я имею в виду сами гимны, которые в литературе стоят особняком в своем роде. Насколько нам известно, нигде в их период не было человеческого голоса, который изрекал бы такие мысли. Теперь некоторые из них являются великими общими местами философской религии, но до того о них никто не слышал (agusta). И все же мы должны сказать о Заратустре, как и обо всех наших первых вестниках, что, хотя он предшествует всем,