Цвет вечности. Алла Грин
с Яном. Не забываю выложить и порцию Кинли – в миску на полу.
И пока я это делаю, Ян вдруг спрашивает:
– Соленая?
И тут я понимаю, что посолила. ЯИЧНИЦУ.
– Ты серьезно? Хочешь, чтобы я сжег твой дом? – пугающе ровным тоном вопрошает он.
Выпрямляюсь в полный рост, отвлекаясь от миски Кинли, хмурю брови и будто еще раз вспоминаю, кто он такой на самом деле.
Ян Сапковский – дракон, древнее бессмертное существо, наделенное магией, сидел у меня на кухне и желал просто уплетать яичницу. У него имелась подписка на «Нетфликс» и профили в соцсетях. И все, что напоминало мне о его инаковости, о том, что он не такой, как мы, а дракон – это его ультрамариновые глаза.
А сейчас, когда мы были одни и нас не видели другие люди, – они пылали цветом вечной драконьей жизни. Цветом вечности.
И это был недобрый взгляд.
Я осмотрелась по сторонам. Задумалась, размышляя о вещах, которые люблю, вспомнила о гардеробе, который еще не перевезла в новую квартиру. И представила, как все горит ярким пламенем. И родители обвинят не его, а меня.
– Я забыла, – пробурчала себе под нос.
– Ты проявила неуважение к дракону, – заявил он и показательно уточнил: – Дважды. Примерно за каких-то двенадцать часов.
Из-за несправедливых обвинений я тоже начинаю закипать. Но не подаю виду, желая все же помириться с Яном. Ссора – совсем не то, чего бы я хотела после нескольких месяцев перерыва в общении.
– Можно сделать поблажку за столько лет дружбы? – спрашиваю я.
Но он непоколебим. Выражение его лица ясно дает понять – Ян оскорблен просьбой.
– При чем здесь ЭТО? – возмущается он. – Я ДРАКОН.
Да уж, спеси у Яна не отнять. Все как в старых сказаниях: драконы – те еще высокомерные ископаемые создания.
И он плавно, насколько это возможно, с моей подачи, не внешне, но поведением превращается в то самое древнее существо, в мифологического дракона, который привык к поклонению и щедрым пожертвованиям от людей.
Ненавижу, когда он таким становится.
– Я посолила машинально, – ворчу я.
Обиженная на него или уже на себя – точно не знаю, но разворачиваюсь к плите и начинаю готовить новую порцию, уже без соли.
Даже на расстоянии чувствую, как он до сих пор недоволен. Однако не намерена так просто сдаваться.
Я собираюсь победить.
Пока жарится яичница, подхожу к нему поближе.
Сажусь за стол и говорю, глядя Яну в глаза, совершенно милым тоном, словно мне снова лет пять:
– Ну, прости меня, дракон.
– Ян. Меня зовут Ян, – чеканит он, но против воли его голос звучит более мягко.
Он продолжает злиться, не способный усмирить гордыню. Но я отчетливо вижу и то, как теперь Яна бесит и тот факт, что ярость начинает его предательски покидать.
Он явно хотел бы наказывать меня подольше. Но никак не получается – он добреет на глазах.
Ведь он любит меня. Как младшую сестру – если бы мы были не из разных миров и одной