Бабушка! – кричит Фридер. 42 истории из жизни проказников. Гудрун Мебс
не хочется умываться, ну просто вообще.
Всегда нужно умываться. Утром и вечером. Это уж слишком. Но у двери в ванную ему кое-что приходит в голову. Он поворачивается и кричит:
– Бабушка, а как кошки умываются?
– Так, как ты не должен умываться, – отзывается бабушка, и Фридеру становится интересно. Это звучит неплохо.
Фридер снова бежит на кухню и подскакивает к бабушке, которая всё ещё моет посуду.
– Расскажи мне про это, – просит он, – милая, милая бабушка!
– Ну ладно, – говорит бабушка и трёт щёткой сковородку. – В общем, кошка, когда она умывается, себя лижет. Так она себя чистит.
И бабушка гремит посудой.
– А чем она себя лижет? – осведомляется Фридер.
– Глупый, – говорит бабушка. – Языком, конечно. Чем же ещё.
И начинает вытирать тарелки.
– Ты ещё не в ванной, озорник?
– Не-е-е, – кричит довольный Фридер, одной ногой уже выйдя из кухни. – Мне сегодня не нужно в ванную, я буду умываться как кошка!
И, прежде чем бабушка успевает что-то сказать, он уже мчится в детскую и со всей силы захлопывает за собой дверь. Быстро-быстро подтаскивает к двери свой детский стульчик и подпирает его спинкой дверную ручку. Так! Теперь бабушка не войдёт.
А бабушка уже стоит в коридоре и трясёт ручку двери.
– Внук, – громко кричит она, – внук, какая муха тебя укусила? Сейчас же открой!
– Не-е-е, – отзывается Фридер и хихикает. – Я же моюсь!
Он прислушивается: что там за дверью?
Бабушка что-то бормочет, а потом замолкает и уходит.
Фридер ухмыляется. Получилось! Он снимает с себя всю одежду и начинает мыться. Как кошка. Сначала садится на пол и мяукает – громко и долго. Потом начинает лизать левую руку. Сверху вниз. Язык добирается до ладони.
Это совсем не вкусно… Похоже на грязь…
Фридер пробует полизать правую руку. Опять сверху вниз. На вкус ничуть не лучше левой. А ладонь лучше совсем не трогать.
Интересно, кошкам тоже невкусно умываться?
Может быть, кошки не такие грязные… или им всё равно, вкусно или невкусно.
Фридер решает, что ему тоже всё равно, и принимается за ноги. Лижет коленку и бедро. Сначала правую, потом левую ногу.
Ступни Фридер на всякий случай решает не трогать, потому что от них явно пахнет грязью. Даже и пробовать не надо.
Спину тоже приходится оставить в покое. До неё ведь не дотянуться, как ни выкручивайся.
«Наверно, у меня язык слишком короткий», – думает Фридер и пробует полизать живот.
Получается плохо. По правде сказать, совсем не получается.
Фридер перестаёт умываться и размышляет.
У кошек, должно быть, язык подлиннее, или они умываются как-то по-другому. Но как?
И тут ему кое-что приходит в голову.
Фридер громко мяукает, сжимает ладони, как будто они кошачьи лапы, и плюёт на них, пока хватает слюны. Обслюнявленными руками-лапами он трёт себе лицо, натирает кончик носа, а потом и шею.