Потерянная. Лея Стоун
не расскажет историю о том, как они ушли. Потом мы пересказываем эту историю в полнолуние один раз в год. Самое худшее, что ты можешь сделать, согласно нашим поверьям, это умереть в одиночестве, без истории.
О Боже. Если бы я знала это, то разыскала бы их и рассказала все.
– Спасибо, что оказала мне честь, поделившись историей его смерти, теперь его душа может быть свободна. Я не забуду этой доброты. – Он приложил кулак к груди и склонил голову.
Я сделала то же самое, не желая его обидеть.
– Кем он был? – спросила я. Тот мужчина, очевидно, был важен для него. Был ли он его отцом? Может, дедом?
Он вздохнул.
– Он был нашим альфой. Последним альфой, который у нас был. Теперь наша магия медленно исчезнет вместе с ним, так как у него не осталось выживших детей.
Мои глаза округлились так, что на мгновение я подумала, будто мои глазные яблоки вывалятся из орбит и покатятся по деревянному настилу.
Альфой. Разве Ран был не альфой? Разве моя мама не говорила, что он заменял своего отца? Тот человек был моим дедушкой?
Голова у меня кружилась, пока я пыталась во всем этом разобраться.
– Дерьмо. Мне так жаль. – Я не знала, что сказать; это открытие меня потрясло.
Он взглянул на меня, нахмурив брови.
– Я не понимаю ругательств городской девушки. «Дерьмо» означает какашки, а «трахаться» означает секс. Кто вообще говорит «какашки» и «секс», когда он в ярости? Почему не крикнуть «змеиный укус» или «убийство»?
Я прыснула от смеха, но он выглядел обиженно, так что я быстро взяла себя в руки и постаралась обратить смех в кашель.
– Нет, это отличная штука. Я определенно в следующий раз, когда захочу выругаться, буду кричать «змеиный укус».
Он кивнул, выглядя довольным.
– Ты похож на него. Глаза. Вы родственники?
Он покачал головой.
– Нет, все Паладины выглядят похожими. Голубые миндалевидные глаза, – сказал он, и я внезапно почувствовала себя идиоткой.
Что за чертова расистская хрень спрашивать об этом. Мне захотелось ударить себя по лбу, но я никогда не встречала Паладина до падения с горы Уотерфолл и ничего не знала о них. Это был невинный вопрос и, казалось, парень это понимал. Возможно, ощущая стыд за глупую городскую девчонку.
Я издала нервный смешок.
Он уставился на меня испытующим взглядом, и я быстро отвела глаза, боясь, чтобы он не разглядел, что они у нас с ним похожи и цветом, и формой. Правда в том, что этот ярко-синий цвет, почти на грани с бирюзовым, я видела в зеркале каждый день, и то, как внешние уголки моих глаз были слегка приподняты, я, похоже, унаследовала от Паладинов.
– Так ты не собираешься меня убивать? – я указала на ружье, меняя предмет разговора.
Казалось, он уже забыл, что держал в руке, и положил его на пол рядом со мной.
– Не сегодня. – Я ожидала, он подмигнет мне, чтобы показать, что шутит, но он этого не сделал. Этот парень был настроен серьезно.
– Что ж, на этой прекрасной ноте, думаю, я попытаюсь немного передохнуть, – сказала я, ощущая дрожь в ногах