Штрихи на граните. Анатол Вульф
планшет с натянутой на нем бумагой.
Максим работал далеко за полночь, соседи уже давно похрапывали в своих комнатах, а у Котенка еще и трещал невыключенный телевизор. Максим тихонько слушал на своем ВЕФе «Голос Америки», иногда слышимость была неплохая, а иногда глушилка совсем забивала своим воем голоса с той стороны «железного занавеса». Максим уже порядком подустал, надо бы пойти спать – подумал он, – но ему хотелось сделать еще побольше, и он все откладывал момент отдыха.
Кто-то сделал несколько шагов по коридору, и затем послышалось журчанье льющейся воды. Макс в сердцах выругался и в тот же момент услышал громкий голос Аньки: «Ебаный ты попугай, Котенок! Опять на мою дверь нассал!..»
Из коридора послышались голоса и других проснувшихся обитателей коммуналки.
– Н… н-н… нажрался, сука, своего пыва, а теперь ссыт нам под дверь, тебе, м-м-м… мудаку что, до горшка не дойти?! – разорялся заспанным голосом Санька.
Котенок скрылся от них в туалете и не подавал никаких признаков жизни. Максим даже и не думал выходить, такие перлы Котенок устраивал уже не в первый раз, и надеяться на какие-либо изменения в его характере не приходилось.
– Ну и хер с ними, – подумал Максим, – может, мне повезет, и когда-нибудь я все же уеду от всего этого.
Утром Максим позвонил Сене и сказал, что готов поехать с ним в Зеленогорск.
В тамбуре электрички было холодно, Максим с Витей вышли покурить, а Сеня, не имеющий такой дурной привычки, просто поддерживал своим присутствием компанию. Какие-то парни в том же тамбуре соображали на троих. У них был только один стакан, и они пили из него все по очереди. Максим разглядывал предупреждающую надпись на дверях вагона, некоторые буквы или их части были старательно стерты, и она гласила: «Не писоться, двери рыгают ароматически!». Ему не раз уже попадались такие надписи, и он в очередной раз изумился настойчивости и терпению их создателей.
– Сейчас, как приедем, надо в магазин, ребята, – сказал Сеня, – а то закроется.
– Сразу и зайдем, ясное дело! – одобрил идею Витя.
Он был долговязым, немного сутулым парнем. Максим с Сеней давно с ним дружили. Витя был музыкантом, духовиком, и играл на тубе. Максим познакомился с ним, еще когда они учились в школе, Максим в художественной, а Витя в школе при консерватории. Они часто ходили друг к другу на школьные вечера, бывали в одних компаниях. Затем Витя окончил консерваторию, а теперь играл в оркестре Малого Оперного театра.
У винного магазина толпилась очередь, к счастью она двигалась довольно быстро, и через полчаса друзья, отоварившись двумя бутылками водки, уже вышли обратно на улицу и, положив свои лыжи на плечи, пошли к дому отдыха. Сене с Витей выделили маленький домик, или, вернее, половину его, где была только одна комната. Максим сразу в домик не пошел, а погулял вокруг, пока ребята вели переговоры с сестрой-хозяйкой, которая пригрозила им, чтоб не баловали и содержали комнату в чистоте.
Следующие два дня прошли как дни здоровья, с утра, часиков в 11 ходили вдоль залива на лыжах, а после обеда устраивали сабантуй,