Няня и миллионер. Анна Тэйт
пальцы скользят по моему лицу. Жар окутывает тело. Внизу живота беспрерывно пульсирует, а в трусиках, к моему стыду, потоп. Странная реакция на малознакомого мужчину. Хотя о чем это я? Мне парень изменил. И я уж точно не ищу приключений. Особенно они не нужны с богатым и наглым мужчиной!
Он же еще и старше меня! На первый взгляд ему около двадцати восьми-тридцати. А мне двадцать три. Нет, этот мужчина точно мне не подходит.
– Я покажу тебе бассейн, – продолжает Артур.
Его пальцы опускаются еще ниже. Скользят по моей шее. И главное – я позволяю. Просто транс какой-то. Но мне неожиданно приятна его нежность. Она меня обволакивает, окутывает, вынуждает терять здравый рассудок.
– Он у меня больше, чем у Лиама.
Мои щеки еще сильней разгораются стыдом. Этот гад просто гипнотизирует меня. Его лицо еще ближе настолько, что я вижу небольшие морщинки, залегшие возле его глаз.
– Нет! – все же говорю я.
Вот только мое «нет» исчезает в его губах, которые касаются моих. Я всегда думала, что Билли умеет целоваться. Так вот…
Среди конкурсов поцелуев он точно бы занял позорное последнее место, потому что Артур целуется так, будто от этого зависит его жизнь. Его язык творит какое-то безумие внутри моего рта. В этот момент я чувствую себя девственницей не только в сексе, но и в поцелуях.
Удивительно, что я ему позволяю…
Не отталкиваю, мычу что-то нечленораздельное ему в рот. От нахлынувших чувств царапаю ногтями его рубашку. Вроде бы пытаюсь оттолкнуть, а получается, что притягиваю его ближе. Уменьшаю и без того маленькое расстояние между нами. Мужские пальцы сжимают один сосок.
Когда он успел добраться до груди?
Но мне не дают задуматься. Поцелуй углубляется. Артур просто везде. А я не отталкиваю. Позволяю делать со мной все, что вздумается. Ох, как же хорошо и стыдно одновременно.
Я даже не сразу понимаю, что руки Артура спускаются еще ниже и приподнимают мою джинсовую юбку. Хочу свести ноги, но он не позволяет. Шероховатая ладонь Артура скользит по внутренней стороне бедер к мокрым трусикам. Пальцы касаются их и давят на чувствительную точку.
Я издаю протяжный стон.
– Какая же ты горячая, – говорит Артур, отрываясь от меня.
Этой мимолетной паузы хватает, чтобы оценить масштаб трагедии. Рубашка расстегнута так, что из нее виднеется чашка лифчика. Да что там виднеется! Она напоказ выставлена. На обозрение. Юбка задрана почти до трусиков.
– Я не дотерплю до дома, – говорит он, обхватывая ладонью свою ширинку.
– Так! – говорю громко и неожиданно для самой себя, не то, что для Артура.
Иногда только таким голосом можно привлечь внимание детей, с которыми я частенько сижу в свободное от работы время. Срабатывает и с Артуром.
– Отстань от меня, старый извращенец, – выдаю на автомате.
Я быстро поправляю блузку и щелкаю ремнем безопасности.
– Старый? – спрашивает он недоуменно.
То есть извращенец его вполне