Внешнеполитическая программа А. Л. Ордина-Нащокина и попытки ее осуществления. Борис Николаевич Флоря
на этот счет[466]. Он не мог не заметить изменение позиции польско-литовской стороны, которая предлагает теперь вести переговоры о перемирии, «а до сего времени и слышать перемирья не хотели». Он правильно увидел в этом желание политической элиты Речи Посполитой получить передышку, чтобы в дальнейшем предпринять попытку вернуть себе утраченные земли. Для этого, по мнению политика, будут стараться прекратить гражданскую войну и установить порядок, найти нового правителя – «богатого себе государя короля с великою помочью казны» и союзников для будущей войны с Россией. Ради сохранения за собой такой возможности они отказываются от тех выгод, которые им могут принести русские условия «вечного» мира. «В перемирье, – писал он, – союзу не будет», и следовательно, придется «за прежнее хану платить, а вновь перекупать». Кроме того, – отмечал он, – «в перемирье великой денежной дачи за уступку не будет же».
Какого-либо решения А. Л. Ордин-Нащокин не предлагал. Он лишь обращал внимание на то, что необходимо найти авторитетные решения с участием всех «думных людей».
Здесь обозначилось существенное различие между взглядами А. Л. Ордина-Нащокина того времени и его будущих партнеров по переговорам. Союз с Речью Посполитой и уступки по спорным вопросам были для него возможны лишь при заключении «вечного мира» между государствами.
Обсуждение, начатое, вероятно, этой запиской, продолжалось и позднее, в том числе и во время пребывания главы русской делегации в Москве 24 декабря 1665 – 5 февраля 1666 г.[467]
Итогом имевших место обсуждений стала подготовка инструкции для русских представителей. Подробный анализ этого документа дан в книге 3. Вуйцика[468]. Некоторые дополнительные замечания позволяет сделать обращение к черновику этого документа[469].
Как правильно отметил З. Вуйцик, инструкция содержала указания, касавшиеся лишь начального этапа переговоров. В соответствии с новой ситуацией послы должны были вести переговоры о заключении длительного перемирия между государствами. Желательно было бы добиться такого перемирия, по которому удалось бы удержать все земли, находившиеся к тому времени под русской властью. Однако составители инструкции считались с тем, что комиссары на столь значительные уступки не пойдут. В этом случае следовало не разрывать переговоров, а просить у царя новых указаний. Таким образом, вопрос о том, на сколь значительные уступки готова будет пойти русская сторона при заключении мира, оставался открытым. Как правильно отметил З. Вуйцик, это было связано с тем, что несмотря на то, что поздней осенью 1665 г. между участниками гражданской войны было заключено временное соглашение, как увидим далее, у царя и его советников были серьезные основания ожидать, что в 1666 г. гражданская война может возобновиться. В этих условиях не следовало торопиться с предложением уступок.
Обращение к черновику документа показывает, что в нем первоначально стояла дата 4 декабря, исправленная затем на 12 февраля[470]. Таким образом, первоначальный
РГАДА. Ф. 79. 1665 г. № 17. Л. 114–117.
О времени пребывания дипломата в Москве см.: РГАДА. Ф. 79. 1666 г. № 3. Л. 4, 47. В одной из более поздних его отписок находим упоминание, что свои взгляды на возможные условия мира он излагал «в генваре месяце… в комнате при ближних боярех и окольничьих» (РГАДА. Ф. 79. 1666 г. № 4. Л. 126).
РГАДА. Ф. 79. 1666 г. № 3. Л. 74-133.
РГАДА. Ф. 79. 1666 г. № 3. Л. 74.