Даруй им покой. Валерия Вэл
вот только на виселицу не хочется!
Дирхарт отрицательно покачал головой.
– Я в людях кое-что понимаю, Джон. Сэр Уильям – не тот человек, который пользуется услугами наемных убийц. Тут что-то другое.
– Здесь кто-то интересуется услугами наемных убийц?
Дирхарт с Джоном одновременно вздрогнули, оглянувшись на голос. В дверях, тонко улыбаясь, стоял секретарь барона Дэмьен, для которого недавнее знакомство с Дирхартом едва не закончилось падением с лошади.
– До вашего появления, мессир, в этом месте не звучало подобных слов.
– То есть ты и до моего появления бродил по замку и подслушивал? – Дирхарт постарался, чтобы его усмешка была как можно более высокомерной.
– Сэр Уильям приказал немедленно отыскать вас. И к мерзостям, которые у вас на уме, мое появление отношения не имеет.
– Еще как имеет. Меня вот твоя постная физиономия на них очень сильно вдохновляет.
Глаза Дэмьена напряженно сузились.
– Я должен понимать это как вызов?
– Еще чего! – Дирхарт расхохотался. – Драться с тобой? Ты даже не дворянин.
Джон, до сих пор спокойно ожидавший конца перепалки, при этих словах своего господина быстро раскрыл сундук с одеждой, низко над ним склонившись.
– Я дворянин! – возразил Дэмьен.
Дирхарт подбоченился.
– Ой!.. Видал я таких дворян! Кучка – грош в базарный день.
Джон совсем спрятался за поднятую крышку сундука, не желая видеть, как вытянется лицо утонченного баронского секретаря после этой тирады, но Дэмьен лишь повторил, тихо и с нажимом:
– Я дворянин.
– Отстань. Меня сэр Уильям ждет.
Дирхарт оттеснил его плечом и вышел из комнаты. Дэмьен шагнул за ним и крикнул вслед:
– Да ты-то кто такой? Напыщенное ничтожество! Только и умеешь, что…
Его прервал громкий стук за спиной, заставив подскочить на месте от неожиданности. Это Джон захлопнул дверь комнаты.
Дирхарт шел вдоль галереи, поглядывая в просветы между плющом во двор на снующую туда-сюда прислугу, дремлющую у входа в сад большую собаку с заботливо расчесанной шерстью, купающихся в пыли воробьев… Несмотря на приказ сэра Уильяма немедленно явиться, он остановился, прислонясь плечом к витой колонне, и, сорвав листок плюща, зажал черенок в зубах.
Чертов секретарь изрядно подпортил настроение, и Дирхарт не мог толком понять, чем именно. Из их разговора с Джоном он вряд ли слышал что-то, кроме последней фразы, а если и слышал – не страшно, отговориться можно. Дирхарт уже понял, что Дэмьена многие недолюбливали и к его словам отнеслись бы так, как и к нему самому – со смесью недоверия, неприязни и безразличия. Но тогда чем смог задеть его тихий и аккуратный книжный червь?
Дирхарт смотрел на деревья сада, на виднеющуюся между ветвей остроконечную крышу выстроенной там часовни. Сейчас его раздражало все – даже беспечные воробьи, даже ухоженные кусты роз, даже эта часовня, посвященная, кажется, святому Лазарю… даже святой Лазарь