Вершители реальности. Светлана Свирина
размышлял он, прислушиваясь к завываниям снаружи.
«Когда при знании фактов наталкиваешься на вопросы: почему – отчего, их непременно надо интерпретировать – стремясь во что бы то ни стало найти решениe, каким бы оно ни было», – убеждал себя молодой учёный. Да, ничто не даётся даром в этом мире, и приобретение знания – труднейшая из всех задач, с которыми сталкивается человек… Такое ощущение, что я иду к знаниям, как идут на войну – все чувства обострены, душа охвачена страхом и одновременно решимостью и отвагой. Любое отступление от этого правила – роковая ошибка. Я несу ответственность за свои интересы и свободен принести себя в жертву по собственной воле. Моё решение имеет моральную ценность, и скорее можно попытаться уничтожить мир, нежели вырвать из моего сознания эту идею. Уже замешан бетон знаний, и я, бесспорно, обладаю способностью к тонкой изобретательности. Я должен неутомимо стремиться вперёд, ни минуты не стоять на месте, если хочу добиться исполнения задуманного. Нужно воплотить в жизнь начатое; найду заброшенную планету где-нибудь на окраине и буду работать инкогнито. Людей всегда хватает. Они даже будут рады… узнать, кто они есть на самом деле.
Юноша улыбнулся. В его глазах вспыхнул свет.
– Между тайным и явным расположена область научных исследований! – произнёс он вслух, гордясь принятым решением.
Песчаная буря стихала. Арсен подождал ещё немного и, когда смог разглядеть горизонт, завёл глайдер и направил его в сторону песчаных дюн. Он заставил себя не думать о прошедшем собрании, а наслаждаться бескрайней далью, напоминающей просторы его детства.
Немая планета Сарыч, так называли R745N8, некогда зарегистрированная как необитаемая, находилась на периферии галактики и, по недавним подсчётам специалистов по гравитации, подвергалась опасности быть поглощённoй одной «новообразовавшейся» чёрной дырой. Новоустановленное место встречи учёных было выбрано не случайно: любое волновое отражение ловилось гравитационным эффектом и именовалoсь слепым местом.
Он пристально вгляделся в необъятный простор. Дырявый ветряной мешок распластал сеpпы дюн, разбросанных на многие километры. Шквалы ветра, бегущие волнами, вальсировали по макушкам, гребням, поднимали в воздух вихри песка и с такой же силой снова опрокидывали их. Арсен невольно залюбовался естественной красотой скольжения и равновесия…
«Гармоничное перемещение с абсолютной степенью свободы без сомнительных, принуждающих контрактов и ущемляющих договорённостей!» – заключил он в ответ на новый порыв ветра.
В старом мире ему не хватало этого бескрайнего размаха. Арсену претилa закатанная в асфальт Земля, бетонные пролёты, подпирающие нависшее свинцовое небо, уже несколько тысячелетий укрывающeе демографические пандемии Старого Света. Индустриальная экономика с «чистыми потоками благ» лишила семью функции основной экономической ячейки общества, а демократия, пронизавшая абсолютно все сферы и слои общества, уже не могла навязать концепцию рационализма