По ту сторону света. Оксана Липчинская
состояние блаженства, в котором я сейчас нахожусь.
– А ты сейчас находишься в состоянии блаженства?
– Абсолютного. И никакие похороны мне его не испортят.
– Интересно, что из себя представляет состояние блаженства, в котором ты сейчас находишься.
– Это состояние безграничной любви ко всему, что меня окружает.
– И все, что ли?
– А что еще, по-твоему, я должен испытывать сейчас?
– Ну не знаю, наверное, чувство жалости, когда смотришь на то, как страдают твои близкие?
– Жалость – это не чувство. Это ощущение.
– Почему жалость – это ощущение?
– Потому что в мире есть только два чувства – ЛЮБОВЬ и НЕЛЮБОВЬ.
– А как же чувство страха? Ты же не будешь утверждать, что его нет?
– Не буду, только страх является синонимом слова нелюбовь.
– Не вижу никакой связи между словами «нелюбовь» и «страх».
– Все очень просто. Бояться – значит, не принимать. Не принимать – значит, не любить. Вот ты почему Наде не звонишь?
– Боюсь расстроить ее еще больше.
– И какое чувство стоит за твоим страхом?
– Чувство любви к ней.
– Ничего подобного. Сейчас ты думаешь не о ней, а о себе. Ты, как страус, прячешь голову в песок, делая вид, что ничего не произошло, цепляясь за прошлое, в котором я был еще жив. Как только ты ей позвонишь, то в полной мере ощутишь реальность ситуации, которую не хочешь принимать и которая тебя пугает. Тобой руководит страх столкновения с неприемлемым, а вовсе не любовь.
На этот раз в голове возникла фраза из кинофильма «Звездные войны»: «Страх – это путь на темную сторону. Страх порождает гнев. Гнев приводит к ненависти. Ненависть приводит к страданиям».
– А ненависть?
– А что ненависть?
– Ну, это же тоже чувство.
– Нет. Ненависть – это ощущение, порождаемое нелюбовью к людям, чья природа либо поведение не соответствует твоим ожиданиям. Если ты проведешь анализ всех своих ощущений, то поймешь, что у истоков каждого из них в конечном счете стоит чувство любви или нелюбви.
– Почему ты не стал бороться за жизнь?
– В какой-то момент я потерял ощущение жизни, что стало причиной неприятия этого мира и, как следствие, – рождения страхов, способных нанести вред моей душе.
– И чтобы не допустить этого, ты ушел?
– Как у тебя все просто: ушел – пришел. Я никуда не уходил. Я только сбросил физическую оболочку, чтобы остановить процесс, разрушающий мою душу. Бояться может только тело, которому не хватает знаний. А теперь я точно знаю, что страх бессмыслен, и поэтому он надо мной не властен.
– Тебе больше не присуще чувство страха?
– Да, и поэтому мне чужды ощущения, которые оно порождает. Я не могу даже разделить горе моих родных, а следовательно, не испытываю и боли, которую испытывают они.
– А что ты можешь с ними разделить?
– Только любовь.
– Ну вот. А говорил, что твоя реальность не претерпела