MANUL: история одного одиночества. Ден И.

      Однако были и приятные моменты. Одно из таких событий – мой день рождения. Еще накануне, за день или даже два, никто сильно мне не досаждал уроками и поведением. Спать ложиться можно было позже обычного, гулять до того, как сделал уроки; в гости заходили друзья и, самое важное, менялся тон обращения: все становились душками. Прям не родственники, а спустившиеся с небес ко мне на жилплощадь ангелы. Все готовились к тому, что меня надо погладить по голове, сказать пару ласковых, типа: «С днем рождения», «Любим тебя», «Не такой уж ты и кретин» и «Вот на тебе подарки». Обычно я сам находил их еще с вечера: лазил по шкафам и высматривал под кроватями особенно тщательно. Любил я их. В смысле, подарки. Я обожал свой день рождения. Тогда, но не сейчас. Уже давно этот день стал для меня таким же, как и все остальные в году. Сейчас день рождения раздражает: все эти звонки, сообщения с предсказуемыми пожеланиями, от которых веет скукой. Желаю тебе того, желаю сего, чтобы у тебя все было. Не понимают: все, что мне нужно сейчас, у меня есть. И лучше бы вы проявлялись в обычные дни, а не раз в год, когда мне меньше всего этого хочется. В свой день рождения я люблю оставаться в одиночестве; на сорок второй я купил мороженое и билеты в кинотеатр на два сеанса подряд, погулял по старому центру, поужинал, разглядывая прохожих через большое окно ресторана, вызвал такси и вернулся домой, чтобы налить себе чаю и включить еще один фильм. Вся моя жизнь – это я, обстоятельства и кино, в котором я играю свою драматическую роль.

      И самое любимое время для фильма – первое января. Его утро особенное. В нем совсем нет суеты, нет прошлого и еще нет будущего; все, что с тобой происходило до этого дня как будто стерлось, а новое вот-вот начнется. Но не в этот день. Не первого. Это еще одно теплое воспоминание из детства. После бурного ночного застолья все взрослые спали до обеда, в то время как я выскакивал из постели в десять утра и шел на кухню, чтобы положить себе на тарелку вкуснейший салат, который уже успел пропитаться майонезом, несколько кусочков колбасы, немного подсохший бутерброд с красной икрой, один или два кусочка рыбы и налить стакан газировки – в это утро она особенно вкусная. Из кухни я возвращался в комнату, расставлял свой завтрак на краю стола, на котором стопкой уже стояли помытые тарелки и выставленные стройными рядами блестящие бокалы. Он настолько близко стоял к кровати, что я мог дотянуться до него без особых усилий. Но еще раньше я включал телевизор, совсем негромко делал звук, чтобы не бегать к нему по несколько раз от раздраженных криков из соседних комнат, включал лампочки на елке и забирался под толстое теплое одеяло. Конечно, я мог бы выйти на мороз, собрать дворовых друзей и организовать снежную войну, но