Огненный поток. Амитав Гош
нынче отдавал ладаном, на столах никакого следа захватанных гранок.
Я удивленно огляделся:
– И это все?
Комптон смиренно пожал плечами и сказал, что печатный станок простаивает с тех пор, как британцев изгнали из Кантона.
– Однако у меня появилась другая работа, – добавил он.
– Что за работа? – спросил я.
Оказалось, нынче он служит у своего давнего наставника Чжун Лоу-сы, которого я несколько раз видел (и ошибочно величал “учителем Чаном”). Теперь тот стал мин-дай, то бишь большим человеком, – комиссар Линь, юм-чаэ, поручил ему сбор сведений о чужеземцах, их странах, торговой деятельности и прочем.
Во исполнение поставленной задачи Чжун Лоу-сы создал бюро переводов, куда набрал изрядно людей, владеющих иностранными языками и знаниями о заморских странах. Комптона он пригласил одним из первых. Главной обязанностью печатника стал просмотр местных английских изданий – “Кантонского дневника”, “Китайского архива”, “Сингапурского журнала” и других. Получив экземпляры этих изданий, он выискивал публикации, которые могли представлять интерес для юм-чаэ и Чжун Лоу-сы.
Разумеется, самое пристальное внимание Комптон уделял теме “большого дыма” и вот как раз наткнулся на статью о производстве опия в Индии. Мой визит оказался как нельзя кстати, ибо печатник не понимал, о чем идет речь в статье. Многие слова, такие как “аркати”, “маунд”, “тола”, “сир”, “читтак”, “риот”, “карканна”[7], были ему незнакомы, и он едва не свихнулся, безуспешно разыскивая их в словаре. Упомянутые в статье географические названия – Чхапра, Патна, Гхазипур, Монгхир, Бенарес и другие – тоже были ему неведомы. Он слышал только о Калькутте, которую здесь именуют Галигадой.
Прошло немало времени, пока я все ему растолковал, за что получил горячую благодарность. Я сказал, что рад быть полезным – это лишь маленькое воздаяние за доброту, какую проявили ко мне он сам и его родные за время, поведенное мною в его печатне. Приятно было вновь здесь оказаться, ибо Комптон, пожалуй, единственный из моих знакомцев, кто, как и я, буквально одержим словами.
Перед маршем Кесри уведомили, что до бивака примерно пять часов ходу. Высланному вперед отряду надлежало выбрать место для лагерной стоянки на берегу Брахмапутры. Кесри знал, что к его прибытию все будет готово: размечены участки для офицеров и сипаев, для нужников и обоза.
К полудню, после пяти часов пути, конь под Кесри зафыркал, словно почуяв воду. Дорога взобралась на гребень холма, и в конце пологого склона взору открылась Брахмапутра, столь широкая, что едва видимый другой берег казался размытым зеленым пятном. А на этом берегу воду окаймляла полоса светло-коричневого песка, где уже были установлены лагерные флаги и указатели.
Песчаная полоса тянулась вдоль реки насколько хватало глаз. Вдалеке Кесри разглядел длинное пыльное облако, быстро приближавшееся к лагерю. Вымпелы небольшого кавалерийского отряда возвестили о том,
Аркати – вид опия. Маунд, тола, сир, читтак – индийские меры веса. Риот – индийский крестьянин. Карканна (Рукодельница) – прозвище гхазипурской опийной фабрики.