Долгая дорога домой. Пол Андерсон
спросил Коринф.
– Да. – На квадратном лице Грунвальда неожиданно обозначилось упрямство. – Да, вернулся бы. Вредно думать слишком много или слишком дотошно.
– В чем-то ты, наверное, прав. Новую цивилизацию – не только технологию, но и всю систему ценностей, все мечты и надежды – придется отстраивать заново, на это уйдет жизнь не одного поколения. Мы сейчас дикари и живем в диком убожестве. Жизнь не исчерпывается одной наукой.
– Верно, – сказал Льюис. – Однако ученые, как и люди искусства всех стран, не потеряли рассудок из-за перемен, потому что у них и прежде имелась цель в жизни, нечто вне их самих, чему они могут отдать все, что имеют. – Пухлое лицо осветила по-кошачьи лукавая улыбка. – К тому же, Пит, меня как старого сибарита привлекают новые возможности. Хотя та музыка и искусство, которые я обожал, закончились, хорошее вино и кухню я ценю не меньше. По сути, мое восприятие обострилось, я ощущаю нюансы, о существовании которых прежде не подозревал.
Разговор шел в странной манере – синхронное обсуждение технических проблем перемежалось скупыми словами и множеством жестов и гримас.
– Что ж, – сказал Йохансон, – поле торможения у нас есть. Теперь дело за вами, неврологами. Вы должны подробно его изучить и выяснить, что может приключиться с жизнью на Земле.
– Не-а, – ответил Льюис. – Я сейчас этим не занимаюсь – разве что иногда пальчиком потыкаю. Бронцини и Макэндрюс справятся сами. Я кооптировался в отдел психологии, это много интереснее и на данный момент гораздо важнее. Взял на себя часть их работы, связанную с неврологией и кибернетикой.
– Старая психология практически стала бесполезной, – кивнул Коринф. – Мы слишком сильно изменились, чтобы осознавать собственную мотивацию. Почему, спрашивается, я почти все время сижу здесь, а не помогаю дома Шейле привыкать к изменениям? Я не в силах побороть себя, я просто должен исследовать новую область, вот только… Чтобы начать сызнова, на рациональной основе, мы должны лучше знать динамику человеческого поведения. Что касается меня, я тоже пас – изобрели поле и ладно. Россман хочет, чтобы я подключился к созданию космического корабля, как только он организует проект.
– Для путешествий со сверхсветовой скоростью?
– Именно. Принцип основан на одном из разделов механики, о существовании которого до перемен никто не подозревал. Мы сгенерируем пси-волну, а она… Ладно, не берите в голову. Объясню, когда вы освоите тензорное исчисление и матричную алгебру. Пока мы ждем, когда под проект выделят людей и материалы, я составляю чертежи. На таком корабле можно будет долететь до любого конца галактики.
Две нити сплелись воедино.
– Мы бежим от самих себя, – сказал Грунвальд. – Спасаемся бегством в космос.
На мгновение все четверо замолчали и погрузились в мысли.
Коринф встал.
– Пойду домой.
Пока он спускался по лестнице, еще несколько нитей размышлений сплелись в уме в один клубок. В основном он думал о Шейле, но что-то нашептывало и о Хельге,