Туарег 2. Альберто Васкес-Фигероа
тем, кто встает на защиту веры, продолжал вести по жизни продолжателей своего рода.
Если есть хоть капля воды под корнями жухлых пальм, Охотник нашел бы ее. А посему на его детях лежала обязанность сделать так же.
С заходом солнца все снова приступили к работе.
Это действительно была изнурительная работа.
Тот, кому по жребию выпадало находиться на дне колодца, копал руками, постоянно заботясь о том, чтобы не случилось оползня. Загружал корзину песком, громко кричал, чтобы ее подняли, потом обкладывал стены камнями. Проходили часы, прежде чем ему удавалось углубиться хотя бы на локоть.
Когда изнуренный и пропитанный потом Сайях поднимался на поверхность, другой Сайях занимал его место. Шаг за шагом, сантиметр за сантиметром братья продолжали копать, преодолевая усталость и жажду.
Слуги могли бы им помочь, но так как этот колодец должен был стать колодцем туарегов, вниз они не спускались. Но и им работы хватало: слуги поднимали тяжелые корзины, ходили в горы за каменными плитами, которые приходилось тащить на собственных спинах… Трудились все, и тем не менее настал момент, когда рассудительная Лейла приняла решение прекратить работу, потому что воды осталось совсем мало – чуть больше трех баклажек, и сколь бы ни были выносливы люди, всему есть предел.
Принесли в жертву одну из овец, которая вот-вот должна была умереть своей смертью, напились ее крови, пообедали почти сырым мясом и, устремив взоры в точку, откуда должны были появиться те, кто отправился за водой, стали ждать.
Но кто появился, так это стервятники.
Нетрудно было догадаться, что там, откуда они появились – в затерянном уголке Сахары, – разыгралась трагедия. Стервятники прилетели, напировавшись вдоволь, а теперь надеялись поживиться и здесь.
Поживиться?
Для истинного туарега умереть от жажды было позором. Если такое случалось, это говорило об одном – он не усвоил уроков предков. Пустыня была домом туарегов, а разве хозяева не знают, где в их доме вода? Умерших от жажды в загробном мире наверняка встречают презрением и насмешками: а был ли ты туарегом, слабак? Почетно было умереть в бою или в сражении со зверем. Болезнь тоже не считалась позором, ибо болезни насылает Аллах, но чтобы жажда сломила туарега… Это было немыслимо!
Прошел еще один день.
Затем еще один.
Слетелись новые стервятники. Кружили и кружили в знойном белом небе.
Три чахлые пальмы застыли – в этом проклятом месте не было даже ветра, чтобы пошевелить их листья.
Солнце и тишина.
И Смерть, которая пока еще не решилась кого-то из них увести за собой.
Лейла распределила оставшуюся воду – черпачок каждому, и семье, и слугам. Когда из баклажки была выжата последняя капля, она издала глубокий вздох и тихо произнесла:
– Аллах велик, да будет славен он! Теперь остается одно – ждать.
И они ждали.
Ждали…
Ждали…
Смерть тоже ждала.
Несмотря на то что была стара как мир и даже старше этого