Окно на тихую улицу. Александр Алексеев
к нему с единственным вопросом:
– У тебя все готово?
На что Федор молча кивнул угрюмой головой.
– Я сам поеду с тобой, – сказал Колесников.
После этого он обратился к Березкиной:
– Впрочем, это и хорошо, что подруги твоей сегодня нет. Я бы все равно был вынужден ее оставить. Дела, понимаешь ли. Такая жизнь сегодня, Светик! Если хочешь выплыть, то будешь работать даже тогда, когда отдыхаешь! – И он тяжело вздохнул.
– Зачем же ты тогда нас сюда притащил? – спросила Березкина.
– О-о! На этот счет не волнуйся. Без внимания ты не останешься. Мужику всегда необходимо женское присутствие, чем бы он ни занимался. Скоро сюда подойдет человек. И я бы очень хотел, чтобы он не скучал, пока меня не будет.
– Понятно, – процедила сквозь зубы Березкина.
– Ты зря так к этому относишься. Очень хороший человек, кстати. Богатый и щедрый. Не старый, не вонючий. Умный, приятный. Правда, болван в отношениях с женщинами. Но это распространенная болезнь среди умных людей. Природа, знаешь ли, всегда скупа. Большой ум – маленький перец, большой перец – маленький ум.
Тут Колесников, удовлетворенный своим красноречием, соизволил поинтересоваться:
– Не поверишь, но до сих пор я не могу добиться от женщин правды, кого же они предпочитают. Ты, как друг, можешь мне ответить на этот вечный вопрос?
– Могу, – с неожиданной уверенностью сказала Березкина.
– Нет, я серьезно! – вырвалось у Колесникова.
В этот момент в непробиваемом его лице просветилось совершенно искреннее любопытство. Березкина опять же хотела съязвить, но по причине дурного настроения не смогла ничего быстро сообразить. И всего лишь холодно ответила:
– Ни того ни другого.
– Врешь, – разочарованно произнес Колесников. – Все вы врете! На свою же голову и врете. Искренность! Вот чего по-настоящему нам не хватает. Ни от кого нельзя добиться искренности!
Колесников на секунду задумался, после чего злобно закончил:
– Оттого мы и звереем. Приходится вырывать ее зубами!
Закончил он громко, так что все сидящие за столом невольно съежились. Кроме мрачного специалиста Федора. Его бесцветные глаза и широкие ноздри постепенно оживали, он продолжал разглядывать сидящую рядом маленькую женщину. Казалось, в этот момент для него ничего вокруг не существовало.
Колесников поднял взгляд на Богомола и повел совершенно непонятную для женщин, пугающую речь:
– Иван Валерианович, по-моему, твоя цифра несколько занижена.
– Моя цифра реальна, – попытался тут же возразить Иван Валерианович.
Но босс лишь повысил затвердевающий голос:
– Занижена по причине твоей мягкости и доброты. Но я тебе должен заметить, уважаемый Иван Валерианович, что эти библейские качества не для нашей работы. У нас еще есть время. Так что ты пока думай. Прикинь получше. Посчитай.
Пьянеющий «компьютер» тут же выдал ответ:
– Мне