Между Раем и Адом. Фелиция Шай
какое-то ощущение триумфа.
– А и да, в мою комнату я тебе заходить не разрешала. – И взглядом намекнула Катрин на дверь.
Но, видимо, языка и жестов она не поняла и сделала только еще пару шагов ко мне.
– Ой, да ладно тебе, Кэт, мы же сестры. Ну, бывают у нас ссоры, но…
– «Бывают ссоры»? – скептично переспросила я, хмыкнув и сев на кровати, – это ты про те моменты, когда ты меня тварью называешь? Или тогда, когда решаешь просто с ничего докопаться? – спросила, усмехнувшись и приподняла одну бровь, склонив голову набок.
– Да брось. Ты же знаешь, могу вспылить и не подумать, – отмахнулась сестра и присела на край кровати. – Всякое ведь… бывает. Так? Да и ты же добрая. В состоянии простить сестру, – Катрин попыталась мило улыбнуться, а в глазах только и читался один вопрос: «неужели отец доверяет Кейт больше, чем мне?».
Вот так сразу и поверила ей, ага.
Выдохнув, я ответила:
– Не в состоянии. Спроси у папы, если хочешь знать, о чем он со мной беседовал. Я говорить не буду. Как бы, отец тебе и так все и всегда рассказывает. Думаю, один маленький секрет ты переживешь, – хмыкнула, вставая с кровати и потягиваясь.
Отойдя к окну, я оперлась на него ладонями.
Ужас, даже день не дадут спокойно отдохнуть. То про проклятие рассказывают, то выведать тайны пытаются. А Катрин, тем временем, замерла на месте. Наверняка переводит дух, чтобы не сорваться и снова не назвать тварью. На самом деле, как бы я к ней ни относилась, она относительно сдержанная. Хорошо, не относительно. Она очень сдержанная, просто любила на меня все выплескивать.
Пару минут висело безмолвие. Я все так же стояла и смотрела в окошко, а Катрин о чем-то думала. В конце концов эта напряженная тишина прервалась коротким вздохом, и рука сестры осторожно легла на плечо. Либо она приняла какое-то решение, либо это был вздох отчаяния, что ее очень упрямая сестра не может простить за все годы оскорблений и унижений.
– Ну Кейт. Ну что ты вредничаешь? – спросила она, однако тут же убрала руку и встала рядом, глядя на сад. – Ладно. Можешь не говорить. Может, тогда полетаем? Как в детстве это бывало. Ну, еще когда мама была…
– Да, да, да. Не напоминай. Итак, настроение ни к черту, – отмахнулась я и глубоко задумалась.
Когда-нибудь все эти ссоры надо ведь прекращать. Когда-нибудь они должны сгладиться и превратиться в забытую тень прошлого. Как долго можно переругиваться друг с другом и ставить нашу маленькую сестру в очень неловкое положение, когда она любит обеих, а эти две говорят друг про друга гадости? По правде говоря, мне и самой надоели все эти разборки и испорченное после хорошего дня настроение.
Почему-то тогда я не подумала, что так можно просто втереться в доверие, ведь не видела на то объективных причин. Я очень наивно полагала, что пересмотр точки зрения о тех людях, с которыми живу уже более шестисот лет, очень поможет и станет хорошим началом к новым отношениям. Не все же время мне злиться и ненавидеть свою семью. У них тоже есть чему поучиться.
Пока мысли были заняты важным