Беги как чёрт. Артем Римский
выглядит смешно, понимал, что его одиночество во многом обязано его ветреному образу жизни, понимал, что ему не стоит пить вообще, если он не умеет себя контролировать. Но он был твердо уверен, что на него пал некий жребий судьбы, который просто не позволит ему жить по-другому. Ему не были чужды страсти и чувства, и как все люди иногда он думал о семье, о стабильности и благополучии. Но как бы ни были эти мечты приятны и пламенны, он понимал, что никогда не сможет так жить. Почему? Он не мог дать ответа. Словно это было вбито в него с рождения и не требовало доказательств. И дело было не в слабости и нерешительности; в иных ситуациях Винс умел проявлять характер и силу воли. Дело было в сверхъестественной природе его убеждения, что нормальная жизнь никогда ему не светит.
Как и у большинства людей, склонных к воображаемой жизни, мечты Винса в его фантазиях напоминали битвы с ветряными мельницами. И он даже допустить не мог, что мечты его в реальной жизни – вполне досягаемая высота. Досягаемые высоты были ему безразличны, они были слишком приземлены для его порывов. Но убедить себя в том, что борьба бесполезна, и, тем не менее, продолжать эту борьбу – вот где была его отрада. И даже сейчас на ближайшее будущее у Винса были четкие планы, которые он старательно обрекал на провал. И в то же время, вполне резонно предположить, что, несмотря на весь свой надуманный фатализм, где-то в глубине души он допускал наличие лазейки, ведь вряд ли человек в здравом уме будет тратить время на попытки выучиться хождению по воде.
Промаявшись полдня и продолжая неспешно выпивать, Винс дождался четырех часов, сунул в карман пятьдесят франков и отправился в паб «Хмельной лис» на Южной стене. Возвращаться на следующий день на место боевой славы всегда было противно. Прокручивая в голове возможные варианты вчерашних событий, допуская даже самые аморальные из этих вариантов, приходилось переступить порог и с глупой улыбкой задать привычный вопрос: «Что вчера было?» Всякий раз, ожидая чего-то вроде «пошел отсюда к черту», он замечал, что всем, по сути, все равно.
Примерно так все произошло и теперь. Войдя в пустой зал паба, Винс посмотрел на бармена Джима и официантку Эрин и несмело поздоровался. Те не проявили ни малейшего признака неудовольствия своим гостем, и Винсу сразу стало полегче. Он попросил налить ему бокал пива и спросил:
– Что вчера было?
Джим пожал плечами.
– Да ничего особенного. Нет, ну ты напился в хлам, но вроде все нормально. Угощал людей шампанским.
Винс поморщился, поняв, куда делись его деньги, но не стал заострять внимания на деталях этого обстоятельства.
– И что, даже не опозорился никак?
– Только перед Лизой, как обычно, – улыбнулась Эрин.
– А что Лиза? – Винс напрягся.
– Говорю же, как обычно. Целоваться лез к ней. Даже между ног.
Джим засмеялся, а Винс почувствовал что-то похожее не нездоровое удовольствие. Новость об этой отвратительной