О психологии западных и восточных религий. Карл Густав Юнг
не согласилась с ним и ушла. В другом сновидении голос как будто занял место Анимы и не просто воспроизвел ее эмоциональный протест, а властно поведал о двух типах религии. Согласно этим словам, сновидец склонен использовать религию как замещение «образа женщины», если вспомнить изложение сна. Под «женщиной» подразумевается Анима. Это подтверждается следующей фразой, которая отмечает, что религия используется как заменитель «другой стороны душевной жизни». Анима есть та самая «другая сторона», как я уже объяснял; она олицетворяет женское начало, скрытое за порогом сознания, то есть принадлежащее бессознательному. Следовательно, критику можно понять так: «Ты обращаешься к религии, чтобы бежать от собственного бессознательного. Ты используешь ее как замену части своей душевной жизни. Но религия – это плод и обретение полноты жизни, содержащей обе стороны».
72 Скрупулезное сопоставление содержания этого сна с другими сновидениями той же последовательности безошибочно показывает сущность «другой стороны». Пациент все время пытался игнорировать свои эмоциональные потребности, даже опасался, что они могут вовлечь его в неприятности, например побудят жениться и принять на себя всякого рода обязанности – любовь, преданность, доверие, эмоциональную зависимость и вообще покорность душевным порывам. Эти обязанности никак не связаны ни с наукой, ни с академической карьерой; более того, само понятие «душа» представлялось чем-то вроде интеллектуальной похабщины, которой ни в коем случае не следовало касаться.
73 «Загадка» Анимы заключается в таинственном иносказании, отсылающем к религии. Это изрядно озадачило моего пациента, который знал только, что религия представляет собой некое вероучение, и считал, что она в состоянии заместить собой некоторые эмоциональные потребности того рода, какие возможно реализовать через посещение церкви. Предрассудки нашей эпохи отчетливо отражались в восприятии сновидца. С другой стороны, голос «свыше» своими сообщениями нарушал правила приличия и принятые условности, он явно относился к религии всерьез, ставил ее на самую вершину жизни – такой, которая включала в себя «обе стороны», – и тем самым подвергал сомнению любезные сердцу сновидца интеллектуальные и рационалистические предрассудки. Это была подлинная революция в сознании, и неудивительно, что мой пациент опасался сойти с ума. Должен сказать, что человеку в его положении – если вспомнить типичных интеллектуалов сегодняшнего и вчерашнего дня – вполне можно посочувствовать. По-настоящему принимать во внимание «образ женщины», то есть бессознательное, – это сильный удар по просвещенному здравомыслию![58]
74 Я приступил к лечению только после того, как пациент предъявил свои записи о первой последовательности сновидений, охватившей приблизительно триста пятьдесят снов. Тем самым мне открылась полная картина его тревожных переживаний.
См.: