Гражданская война и интервенция в России. Политэкономия истории. Василий Галин
сильно смущали их одиночество и мысль, что они идут «против народа»… И у всех было одно неизменное и неизбывное желание – окончить как можно скорее кровопролитие. Окончилось все 1 ноября бегством Керенского и заключением перемирия между ген. Красновым и матросом Дыбенко»[79].
Генерал Краснов пошел на перемирие только потому, приходил к выводу лидер российских либералов Милюков, что он «понял, что течение несло (массы) неудержимо к большевикам»[80]. Официальное соглашение о перемирии, – по словам комиссара Временного правительства Северного фронта В. Войтинского, – «бесспорно явилось соглашением о прекращении гражданской войны, и именно так это соглашение и понималось обеими сторонами»[81]. П. Краснов, арестованный большевиками, спустя месяц будет отпущен на свободу под честное слово.
Ставка Верховного главнокомандующего отреагировала на большевистский переворот, произведя 25 октября «опрос главнокомандующих фронтов, имеются ли в их распоряжении войсковые части, которые безусловно поддержали бы Временное правительство». «Ни за одну часть поручиться не могу, – отвечал командующий Западным фронтом ген. П. Балуев, – большинство же частей, безусловно, не поддержит»[82].
«Двинуть с фронта войска для защиты Временного правительства, – подтверждал комиссар Румынского фронта Тизенгаузен, – вряд ли возможно»[83]. Общее настроение отражали слова Балуева: «Наша, начальства, в настоящее время задача должна заключаться в держании фронта и недопущении в войсках междоусобных и братоубийственных столкновений»[84].
В этих условия начальник Штаба верховного главнокомандующего Н. Духонин 1 ноября отдал приказ остановить движение воинских эшелонов к Петрограду. «В ожидании разрешения кризиса, – указывал он, – призываю войскам фронта спокойно исполнять свой долг перед родиной, дабы не дать противнику возможности воспользоваться смутой, разразившейся внутри страны, и еще более углубиться в пределы родной земли»[85]. На этом «вооруженная борьба закончилась, – констатировал С. Мельгунов, – Это означало победу большевиков»[86].
Подобно красновскому закончились выступления и в казачьих областях на Юге России, инициатором которых выступил ген. А. Каледин. Так, 3-го декабря он приказал алексеевским офицерам разоружить 272 пехотный полк, располагавшийся в Новочеркасске и отказавшийся признать донское правительство. Полк позволил разоружить и распустить себя без сопротивления и единого выстрела[87]. Несколько позже в том же декабре под Новочеркасском сошлись 15-й пехотный полк большевиков и 35-й казачий полк Каледина. Но солдаты и казаки отказались сражаться друг с другом. Они расположились в нейтральной зоне по соглашению, и ни одна сторона не выполняла приказы офицеров стрелять[88]. Подобная ситуация произошла 9-го декабря в Ростове, когда казаки ген. Потоцкого отказались сражаться с большевиками и сложили оружие[89].
С
Деникин А. И. (II)…, с. 159–161.
Милюков П. Н. История…, с. 723.
Мельгунов С. Как большевики… с. 313.
Милюков П. Н. История…, с. 702–703.
Милюков П. Н. История…, с. 702–703.
Мельгунов С. Как большевики… с. 331.
Мельгунов С. Как большевики… с. 316.
Мельгунов С. Как большевики… с. 335.
Кенез П…, с. 66.
Кенез П…, с. 63.
Кенез П…, с. 67.