Неоновая девушка. Евгений Поликарпович Шадрин
бесконечно я индийскую природу,
Вы задумчиво шагаете ко мне.
Я усталые ладони поднимаю к небосводу,
К вам я молча приближаюсь на слоне.
Пролетает летний ветер по зеленому простору,
Вы садитесь грациозно в паланкин.
Фиолетовое небо согревает слабо гору,
Нам на дудочке играет арлекин.
Я желаю только с вами путешествовать по свету,
Я хочу вам показать бурливый Ганг.
Вы восторженно глядите на французскую карету,
Ковыляет вдалеке орангутанг.
Я рассматриваю молча недозрелые бананы,
Возле пальмы растекается покой.
В диких джунглях нам сегодня рожу корчат павианы,
Веселимся мы от прелести такой.
***
Жила в моем дворце царевна-несмеяна,
Красотка целый день сидела у окна.
Затворница была пригожа и румяна,
Затворница была наивна и грустна.
Она застенчиво лила девичьи слезы,
Сердечко токало растерянно в груди.
Вдали задумались нарядные березы,
В саду заплакали осенние дожди.
Невольница моя трагически вздыхала,
Великая тоска струилась не спеша.
Земля не слышала небесного хорала,
Рыдала холодно невинная душа.
В неведомом краю звучала песня волчья,
Ночные облака чернели у крыльца.
Ветра трясли карниз и разрывались в клочья,
Прислужник молодой молился без конца.
Я пленницу свою лелеял на планете,
Я розовую кровь не проливал из жил.
Я тяжело стоял на золотом паркете,
Я страстную мечту на волю отпустил.
Из башенки резной метнулся желтый всполох,
Я бешено топтал заморские плоды.
Я дрался в городах и хулиганил в селах,
Меня к реке вели хрустальные следы.
***
Упруго шел он по мозаике проспекта,
Рязанский парень был стеснителен и груб.
Бродяга мило улыбался для эффекта,
Держал он толстую сигару краем губ.
Москва любила знаменитого поэта,
Она жалела златокудрого певца.
Его искала в летнем парке Генриетта,
Ласкала Эмма в летнем сквере удальца.
Мечтатель всем казался чудаком беспечным,
Он поневоле оказался в тупике.
Снимал повеса шляпу перед каждым встречным,
От реверанса кудри делали пике.
Раскалывалась голова его с похмелья,
Задира в кабаке оставил свой талант.
Поил вином он проститутку для веселья,
Таскался по притонам синеглазый франт.
Пообтрепались его модные костюмы,
Он в драке потерял свой черный котелок.
Хмельные думы были вялы и угрюмы,
Глядел тревожно скандалист на потолок.
Сергей Есенин удивился на закате,
Он постепенно превратился в старика.
Вчерашний щеголь загрустил в ночной палате,
На чистый лист легла кровавая строка.
ВИРТУАЛЬНАЯ