Анима. Отношение к домашним животным в России. Владимир Коршунков
слёз потерял; я по людям ходил, мыкался… две лошади было… женился – всё пошло худо…»[77] В 7-й главе поэмы А.Т. Твардовского «Страна Муравия» (1936) нашли своё выражение надежды крестьян при начале советской власти, ещё до коллективизации:
И при хозяйстве, как сейчас,
Да при коне —
Своим двором пожить хоть раз
Хотелось мне[78].
«Две лошади», как у вятского крестьянина, – ёмкая формула мужицкого достатка. Домашнее хозяйство и хотя бы один конь, как у героя поэмы Твардовского, – идеал умеренной, но вполне достойной, самостоятельной деревенской жизни. В противоположность тому – угрюмое слово «безлошадный». Помещик К.А. Бенкендорф (1880–1959), вспоминая дореволюционную жизнь в родовом имении на Тамбовщине, заметил, что для русского народа это слово означало «нищий»[79].
В рассказе В.Г. Короленко «В облачный день» (1896) мужик-ямщик вспоминал о жизни при крепостном праве, когда крестьяне его села четыре дня в неделю (а не три, как у соседей) должны были работать на барщине: осенью и зимой – на молотьбе, вместе со своими лошадьми. В его речи прозвучала знаменательная фраза: «Об себе не столь тужили, сколь много лошадьми убивались»[80].
В русской литературе XIX–XX веков из всех животных, домашних и диких (включая насекомых), именно лошади изображались чаще всего. И уже затем, вслед за ними – кошки, собаки. Ну, и медведи[81].
На одном только кнуте
Свою скотину – собственное орудие труда, понятное дело, берегли пуще чужой. Твердили: «Бей: не нашего стада скотина»; «Режь, волк, чужую кобылу, да моей овцы не тронь!»; «Вольная (чужая) скотина – не животина»[82]. Чужую жалеть нечего: «Хорошо ездить, у кого свой кнут – на чужих коней»; «Конь не свой, погоняй, не стой!»; «Лошади чужие, хомут не свой – погоняй, не стой!»; «Своего коня шлепком, чужого коня кругляком»; «Коли конь, да не мой – так волк его ешь!» (курсив автора. – В.К.)[83]. Вот и у А.С. Пушкина в «Капитанской дочке» (1836): «А почему ехать мне вправо? – спросил ямщик с неудовольствием. – Где ты видишь дорогу? Небось: лошади чужие, хомут не свой, погоняй не стой»[84]. Такое присловье бывает частью развёрнутого фольклорного приговора, вкраплённого в текст сказки или детской потешки[85].
В деревенской жизни нередко происходили потравы – это когда скотина по умыслу хозяина или случайно забредала на чужое поле, топча и поедая посевы. В таких случаях, если не решались в отместку завладеть этими животными, то жестоко их избивали. В 1780 году церковные власти Вятской епархии разбирались с доносом священника Архангельской церкви села Колянура на угрозы ему со стороны пономаря той же церкви Софона Домрачева. Пономарю припомнили стычку из-за потравы за пять лет до того: «…Когда в том 775-м году ево Софонову лошадь, поймав в хлебном поле, священника Луки сын, пономарь Михайла, держав у двора своего, проговаривал он, пономарь Софон, чтоб оную лошадь не бить…» Попавшийся на потраве Софон
Шубин Н. В вятской деревне (из дневника земского начальника). Репенок // Вятская речь. 1912. № 241 (1 нояб.). С. 2.
Твардовский А. Т. Страна Муравия // Твардовский А.Т. Собр. соч.: в 6 т. М.: Худож. лит., 1976. Т. 1: Стихотворения (1926–1940). Страна Муравия: поэма. Переводы. С. 254.
Бенкендорф К.А. Половина жизни: воспоминания русского дворянина. М.: Форум; Неолит, 2014. С. ПО.
Короленко В. Г. В облачный день: очерк // Короленко В. Г. Собр. соч.: в 5 т. Л.: Худож. лит., 1989. Т. 2: Рассказы, 1889–1903. С. 370.
Tymieniecka-Suchanek Justyna. Literatura rosyjska wobec upodmiotowienia zwierząt: w kręgu zagadnień ekofi lozofi cznych. Wyd. 2, poprawione i uzupełnione. Katowice: Wydawnictwo Uniwersytetu Śląskiego, 2020.
Даль В.И. Пословицы русского народа. М.: Рус. книга, 1993. Т. 3. С. 615, 616, 620.
Там же. С. 613, 614.
Пушкин А.С. Капитанская дочка// Пушкин А.С. Поли. собр. соч.: в 17 т. М.: Воскресенье, 1995. Т. 8, кн. 1: Романы и повести. Путешествия. С. 288.
См.: Васнецов Н.М. Указ. соч. С. 319; Кенозерские сказки, предания, былички ⁄ вступ. ст., сост., примеч. Н.М. Ведерниковой. М.: Ин-т наследия, 2003. С. 21–22; «Жили мы у бабушки, кушали оладышки…» (детский фольклор Усть-Цильмы). № 70.