Пятиозерье. Виктор Точинов
назад… Уехать с последней благополучно прорвавшейся из Цхинвала колонной беженцев.
А Света, уходя, вспомнила недавнюю сцену на дорожке и вдруг поняла: боевая стойка кота была направлена никак не на Горлового. Начальник лагеря стоял чуть-чуть, но в стороне. Объектом густо замешанной на страхе ярости Чубайса стал мальчик с волосами белыми, как крыло чайки.
05 августа, 09:28, ДОЛ “Варяг”, библиотека.
“СЕГОДНЯ БИБЛИОТЕКА ОТКРО…” – Светин фломастер выписывал ровные крупные буквы, когда рыжим вихрем ворвалась незнакомая женщина.
– Светик! Приветик!! – радостно пропела она, ловко перегибаясь через библиотечную стойку и чмокая Свету в щеку.
Та сморщилась, как от зубной боли. Опять… Потребовалось несколько долгих секунд, чтобы понять: это – Ленка. Ленка Астраханцева. Давнишняя подруга…
Ленка не поняла значения странной паузы, но что-то заметила.
– Чего грустишь? – И, не дожидаясь ответа, Астраханцева затараторила дальше: – Ты знаешь, Масик приехала, сегодня утром, пока ты с Пробиркиным… хе-хе… бегала.
Кто такая Масик, вспоминать не пришлось. Воспоминания полностью вернулись. На какое-то время…
Света спросила:
– Масик? Она же вроде где-то в Сибири?
Света с Масиком были знакомы между собой поверхностно, как и многие другие бесчисленные подруги Астраханцевой.
– Да ну, опять все та же история… – Ленка вздохнула, искренне опечалившись (впрочем, ненадолго). – Вроде старалась: косметики едва-едва, никаких мини; ну и за компьютером, как бог, да еще два языка в придачу… И директор нормальным казался… здесь, в Питере… А приехали в Красноярск – такой же козел, как и прочие… Короче, ночью ничего не добился, а утром услал с каким-то поручением; вернулась в гостиницу – номер сдан, ни шефа, ни вещей, ни билетов, ни денег…
– Как же она выбралась? – Света представляла материальное положение семьи Масика, перевода на билет той ждать не приходилось.
– Да некогда выспрашивать мне было, оглоедов своих на завтрак вела… Ты приходи вечером, надо успокоить Масика, а то совсем никакая приехала… Кстати, Клайд сегодня заскочит, он новый альбом сочинил, один, без “Пном-Пеня”, споет…
– Ну-у, – задумчиво протянула Света, в отличие от Ленки она от общения с Клайдом в восторг не приходила; и, чтобы сменить тему, спросила:
– А что за срочное собрание у Горлового?
– Это насчет бумаги из УО. – Астраханцева, как всегда, узнавала все раньше всех. – Получил наш Вадим Васильевич вчера циркуляр насчет усиления военно-патриотического воспитания. Пятнадцать лет не вспоминали, однако… Предписано растить героических солдат для любимого президента: наглядная агитация, встречи с ветеранами… А гвоздь программы – возрождение “Зарницы”. Короче, мальчишки будут бегать по лесу с деревянными автоматами под командой Закревского и Доктора; а мы… а мы засядем шить чепчики, чтобы было что кидать в воздух при встрече героев…
Прозвучала наверняка цитата, очень знакомая, хоть и слегка искаженная… Но откуда? Не вспомнить… И Света решила