Очищение духом. Никита Марычев
и мешали видеть, и продолжалось это бесконечно долго, наверное, несколько дней. Наконец она увидела себя и словно обрушилась куда-то с неимоверной высоты. Падала она недолго, часа три-четыре (как показалось ей), и в это время она не могла ни мыслить, ни думать о чём-либо.
Потом она почувствовала, как её завернули в одеяло боли, и закричала. Крик этот доставил ей самое большое облегчение за жизнь: она услышала свой голос и поняла, что это – реальность. А реальность всегда прекрасна, какой бы она ни была, но понять это могут немногие – лишь те, кто побывал за её пределами и смог вернуться обратно.
Глаза открыть ей просто не удалось – не хватило сил. Дышать тоже было нелегко, но она задышала сразу, судорожно ловя ртом потоки воздуха и захлёбываясь ими. Жизнь возвращалась с трудом, толчками, и с каждым новым глотком жизни становилась сильнее боль. Она вновь застонала, но этот её стон не был никем услышан, и уж тем более никто не пришёл ей на помощь. Поняв, что реальность преподносит ей не слишком много хорошего, Ривелсея вновь погрузилась в забытье.
Наконец ей удалось набрать достаточно сил для того чтобы открыть глаза. Она лежала на оттаявшей ото льда земле, на каком-то клочке одежды, который кто-то под неё подстелил, и укрытая чьей-то одеждой. Все элементы её собственной одежды были аккуратно сложены рядом, а на ней самой не было ровно ничего, поскольку всё погибло в огне. Подняв голову, Ривелсея увидела, что уже вечер, солнце готовится зайти за горизонт, а она лежит почти на том же месте, где проходило посвящение, но металлическое орудие последней ратлерской пытки уже успели куда-то унести, чтобы впоследствии неоднократно использовать для испытания новых ратлеров.
Любое движение доставляло жуткую боль. Ривелсея взглянула на кучку одежды и увидела, что кинжала рядом с ней нет. Да, она сама оставила его у себя в комнате, решив, что на посвящении он не нужен. Теперь он был бы очень кстати. Встать самостоятельно Ривелсея не смогла. Слабеющей рукой девушка переворошила одежду, и всё, что она смогла найти там, это только свой талисман. Он всегда, как верила Ривелсея, помогал ей, и сейчас помог опять. Острым краем месяца Ривелсея резко провела по руке и растёрла по ладони выступившие капли силы. Несколько мгновений спустя она вновь упала на землю и закрыла глаза. Регенерация совсем не была приятной, энергия внутри тела резко перетасовывалась, из центра она растекалась по конечностям, заживляя раны и ожоги, но в голове и в груди её резко убыло, и Ривелсея чувствовала этот огромный неприятный комок отсутствия в районе сердца. Часа через два она с трудом встала и с ещё большим трудом натянула на себя бельё и комбинезон. Была уже ночь, но Цитадель Порядка оправдывала своё название – даже ночью в ней нельзя было сбиться с пути, забредя в какой-нибудь тупик, или упасть, споткнувшись о торчащий из земли среди дороги корень. К чести ратлеров, их обиталище не содержало нигде ни тупиков, ни корней.
К утру Ривелсея добралась до своего временного жилища.