Назови его моим именем. Ольга Волкова
впечатление произвести.
– Как его звали? – прищурилась Маша, вспоминая имя Светкиного ухажера в студенческие годы.
– Романом его звали, – напомнила подруга, – молодая была, готовить не умела. Только супчик.
– Чесночный, – пошутила Маша.
– Ну, не нашлось у меня картошки, – смеялась Светка.
– И морковки с луком.
– Да, и морковки с луком тоже не было. Только мясо и чеснок.
– Ладно, ладно, зато сейчас ты у нас классный кулинар.
Маша присела за стол.
– Что празднуешь? – увидев на столе торт, спросила она.
– Ну, ты что, Машунь? Мне ли тебе рассказывать, как я любила Никиту? – обиделась Света.
***
Они знали друг друга сто лет. Их матери дружили с института, обе учились на врачей. В те годы особое внимание обращалось на медицину в республиках, куда направлялись выпускники медицинских институтов, за неимением своих врачей и медперсонала. Так и Люба, Машина мать, после окончания института попала в Кишинев. Там же встретила будущего мужа, вышла замуж и родила дочку Машеньку.
Связь с подругой на какое-то время была потеряна. Когда Маше исполнилось три года, молодая семья решила перебраться на родину Любы, в Красноярск. Отец сначала не возражал, но так и не найдя себе места в чужом городе, уехал обратно, надеясь, что жена с дочкой последует за ним. Люба была гордой женщиной, и не смогла простить мужу слабости. Да и возвращаться к ненавистной свекрови желания большого не было.
Тучная, черноволосая молдаванка, Мария Ивановна, в честь которой муж настоял назвать дочь, так и не приняла русскую невестку.
– Сережка мой, дурак, притащил в дом эту русачку, да еще и беременную, – жаловалась Мария Ивановна соседкам, – неизвестно, чей это ребенок. Девчонка-то на Сережку совсем не похожа.
– Да как же не похожа? – успокаивали ее соседки, – и черненькая, и глаза карие.
– Отравить меня хочет, – не унималась та, – она врачихой работает, знает, что подсыпать можно. На работу уходит, завтраки мне оставляет. Я ее ругаю, а она мне завтраки.
– Да чего ты взъелась то на нее?
– Бигуди мои ворует. Сегодня смотрю, а бигудей – то и нет. Точно она взяла, – продолжала она злиться, – Даю ей деньги на продукты, а она мне сдачу приносит, – искренне удивлялась свекровь, – Смотри-ка, честная какая, всю сдачу до копейки!
Жили они со свекровью в разных комнатах, на отдельное жилье денег не было, да и муж от матери съезжать наотрез отказывался, хотя и ругался с ней. Она на невестку, а он на мать. Ругались по-молдавски, так что жена мало что понимала.
Периодически Люба находила под ковриком у двери своей комнаты сухую траву и иголки. Не иначе, как свекровь подкладывала, чтобы извести невестку.
С годами она рассудила, что любовь, как приходит, так и уходит, без объяснений. Потом уже и не вспомнишь, что послужило причиной разрыва. Остаются лишь разочарование и неприятные воспоминания.
В Красноярске, устроившись в больницу рядовым хирургом, Любовь Михайловна за семь лет дослужилась до заведующей отделения хирургии. Ее все