Чай со вкусом меланхолии. Татьяна Николаевна Гильмитдинова
бледные, как клей тягучие,
И обесцвечены, и обеззвучены,
Скользят во времени по чьей-то прихоти,
Стихотворения из текста выхватив.
Тугие паузы растут и множатся,
Слова пугаются, на буквы крошатся,
В пространство падая, звенят пустотами,
Кричат с досады, притворяясь нотами.
Про то, что слышится, всё врёт бессонница –
Что не напишется, то не запомнится.
***
Мы строим из себя взрослых -
Важных, знающих всё на свете,
Вмиг решающих все вопросы.
А ведём себя словно дети.
Мы строим из себя умных,
Всё предвидящих и умелых.
Но совсем не желаем подумать
Прежде, чем что-то сделать.
Мы строим из себя смелых,
Готовых и на бой, и на подвиг.
Но взять и доказать слова делом
Оказываемся не готовы.
Играем. В игру свою верим.
А, может, пора признаться,
Что все мы на самом деле
Не те, кем хотим казаться?
***
В черно-белом мире
бесконечное множество оттенков серого,
Но все они воспринимаются как одно
постоянное и неменяющееся настроение,
Как одна назойливо звучащая нота,
Которую слышно
То громче, то тише.
Здесь ни от чего не отвлекает,
не подчёркивает никакие нюансы цвет,
Поскольку его, в общем-то, нет.
Просто что-то темней, а что-то светлей –
Как в двоичной системе:
дело только в количестве единиц и нулей
И в том, как они будут
Располагаться относительно друг друга.
Зато всё предельно просто, открыто и понятно –
Только «да» и «нет».
Никаких «не знаю», «может быть», «вероятно».
Для целенаправленного потока информации –
конкретные каналы связи.
И полное отсутствие простора
(и даже возможности) для полёта фантазии.
Однако, это довольно утомительно и тоскливо –
Жить исключительно между светом и темнотой и не знать,
что существуют краски, их оттенки, переливы;
Ходить лишь по прямой,
не делая никаких зигзагов;
Ставить только точки, избегая вопросительных
и восклицательных знаков.
В чёрно-белом мире всё просто невыносимо…
правильно…
***
Холодное солнце осеннее,
Ноябрьский день зябок и зыбок.
Угадываю настроение
Методом проб и ошибок.
На мокром асфальте сединками,
Озябшая ночь расписалась,
И лужи хрустящими льдинками
Навязчиво давят на жалость.
Затерянные отражения
В упрямом и непримиримом
Морозном воды недвижении
Становятся уязвимы.
И первый ледок расставания –
Прозрачный и ненадежный -
Крепчает, рождая желание
Быть жестче и осторожней.
Бабочка
Я