Призраки Калки. Алексей Павлович Пройдаков
бо все они в буести зашибить могут… А ты ещё и с мечом.
– Супротив таковых и меч обнажать соромно. Да и то малый меч, но и он лишь супротив ворога, а эти – мшица. Неладно, когда забижают… – Он окинул взглядом Кондрата. – …пусть и немалых. Пошто сам по сопелке не сладил?
– Сирота я, одному несподручно, всё одно зашибут.
Жаль стало Алёше Кондрата.
Привёл домой.
Мамынька накормила.
Упросил отца взять увальня камни колоть на щебень.
Так стала их приязнь.
После и в оруженосцы сгодился.
…В Суздаль въехали при сумерках.
Трофим и Мария
Тяжко надвигался вечер.
Тучи грозные, лохматые ходили ходуном, да ветер скорбно подвывал.
Тягостно было…
И вдруг невдалеке зазвучал женский голос. Запел неожиданно легко и свободно, как жил, как дышал.
Светло и красиво лилась песня о том, как широки и раздольны рязанские просторы, что величава и вольна Ока-матушка, как прозрачны небеса над Русью и каким драгоценным узорочьем сияют над ней звёзды Божьи.
И утих ветер, и раздвинулись рваные лохмы туч, и засияли над Русской землёй, исходя тоненькими лучами, кристально чистые звёзды – целое Божье воинство защитников.
Какое время – такие песни.
Наши русские песни всегда отражали мир, в котором мы живём…
«Мария поёт, – догадался Трофим. – Дивен голос у молодой вдовы. Уж если Господь наградит чем-то, так то воистину Божий дар. Была ведь неприметная девка, молоко разносила, а однажды вечером у берега Оки запела – вся округа сбежалась услышать, и все толковали, что это ангел с небеси спустился».
Марию Трофим встретил на третий день по возвращении из неволи.
Он спускался к Оке, она поднималась по крутому берегу, в сарафане и убрусе. Глаза печальные, с ранними морщинками, лицо строгое, красивое. Ничего не осталось от беззаботной певуньи.
– Мария, ты ли?
– Я, Трофим. Пошто не признал?
– Другой стала.
– Время старит. Да и ты уж не прежний. С возвращением тебя!
– Спаси Господи, соседка.
Мария жила за три избы от Трофима.
– Как живёшь? Муж каков? Детки?
– Деток Бог не дал, а муж в прошлом году от горячки преставился.
– Царствие небесное!
На том и разошлись.
Негоже вдове с неженатым мужиком долго разговаривать.
Но живая душа к живой душе тянется.
Как-то раз Трофим проходил мимо, Мария как раз вышла кур покормить.
– Соседка, здравствуй! Помнится, ты молоко разносила по округе?
Спросил первое, что взбрело в голову.
– Уже не разношу, но коровёнка имеется. Ежели хочешь молочка, буду носить.
Другим же утром принесла в жбане, поставила и ушла.
– Спаси Бог, Марьюшка! – крикнул вослед.
– На доброе здоровье, – отвечала она.
Стала приносить каждое утро.
Он уже ожидал её прихода, чтобы вернуть порожний жбан и сказать пару ласковых слов.
Трофим видел, как теплеют глаза молодой женщины, он и сам стал понемногу оттаивать